Camp America - [56]

Но главное поджидает нас не на том, а на этом берегу. А поджидает нас здесь настоящий французский город. Я не был во Франции, но новоорлеанский Французский квартал очень похож на то, о чем я читал и смотрел по телевизору. Основатели, видимо, застраивали Новый Орлеан по примеру городов на средиземноморском побережье. Улицы этого района застроены зданиями в несколько этажей, разных цветов (от серого до розового), с балкончиками из затейливо переплетенного железа. На балконах или крышах домов можно увидеть клумбы и горшки с цветами. Улицы с низкими зданиями выглядят красиво и одновременно непритязательно — как-то совсем не по-американски.

Улочки настолько узкие, что на них едва могут разъехаться две машины, а припаркованные у тротуара машины, загораживающие половину проезжей части, превращают это просто в нереальную задачу. Так что здесь почти везде введено одностороннее движение. Впрочем, машины тут ездят редко — эту часть города все-таки лучше обходить пешком. Или на лошадиных экипажах, которые возят по городу самых цивильных туристов. Едут они по тем же улицам и часто за конным экипажем выстраивается вереница автомобилей, которые не могут обогнать этот старомодный вид транспорта и вынуждены тащиться с той же скоростью — пока им не предоставится возможность свернуть.

Туристы гуляют главным образом не двух главных улицах, идущих параллельно друг другу через весь Французский квартал — Роял-стрит (Roal Street) и Бурбон-стрит (Bourbon Street). Особый интерес представляет последняя. Эта улица создана исключительно для приятного времяпрепровождения: здесь в изобилии разбросаны пабы, рестораны, кафе, пивные, у входа в которые стоят люди и зазывают к себе. Везде широко распахнуты двери и проходя мимо, можно увидеть и услышать все, что происходит внутри. А звуки «живых» ансамблей, которые выступают чуть ли не в каждом ресторане, слышны за полквартала. Так и идешь, слушая местную рок-команду, поющую популярную песенку «Sweet Home Alabama», звуки которой постепенно переходят в блюз, доносящийся из следующего ресторана. А он, в свою очередь, сменяется той смесь саксофона, фортепьяно, ударных и баса, которую изобрели в Новом Орлеане и назвали джазом. Ну и в конце улицы, где уже умолкли громкие звуки, на тротуаре сидит старый негр и наигрывает на кларнете какую-то грустную мелодию. Бурбон-стрит — самая музыкальная улица, которую я когда-либо видел.

Музыка в жизни и истории этого города занимает особое место. Джаз появился здесь в начале двадцатого века, и даже сейчас, столетие спустя, это музыкальное направление остается одной из главных новоорлеанских достопримечательностей. Уличные музыканты играют во всех оживленных местах Французского квартала. У площади Джексона на скамейках и табуретках расположился ансамбль из семи человек, которые играют здесь чуть ли не весь день. Подавляющее большинство музыкантов — чернокожие. Они составляют большую часть населения Нового Орлеана, оставшись здесь, наверно, еще с рабовладельческих времен. Когда я ехал в трамвае, то из двадцати трех человек, сидевших внутри, восемнадцать (включая водителя) были чернокожими. Как будто попал в какую-то африканскую страну. Негры же занимают большинство рабочих мест. Встретить белого продавца, или водителя трамвая, или таксиста, или полицейского не так-то просто. Словом, Новый Орлеан — город довольно черный и только в центре города, за счет туристов, белые составляют большинство.

Вот как раз в среде негров — этого самого музыкально одаренного народа — джаз и возник. Если вы хотите лучше познакомиться с «музыкой для толстых», как её называл Горький, вам стоит посетить Старый Монетный двор США (Old US Mint), ныне превращенный в музей.

Когда я зашел внутрь, меня первый раз за время пребывания в США обыскали — вернее, попросили показать, что лежит в моем рюкзаке. Таковы уж издержки борьбы с терроризмом. Особые подозрения вызвала моя металлическая коробка для дисков — в такой и правда можно спрятать взрывное устройство. Но в конце концов меня пропустили, убедившись, что я не террорист, а в этом металлическом ящичке храню безобидные компакт-диски. Мне, как студенту, билет обошелся в 4 доллара.

Первый этаж музея был посвящен тому, как в Новом Орлеане делали деньги. Делали деньги в буквальном смысле — выплавляли на монетном дворе. В этом здании более ста лет изготавливалась национальная валюта США. Во времена Гражданской войны здесь выпускали деньги Конфедерации Штатов Америки — недолговечного союза рабовладельческих штатов, просуществовавшего всего четыре года. Так что можно посмотреть в том числе и монеты, которыми расплачивалось это государственное образование. Плюс к этому — весы, машины для выплавки монет, деньги других периодов в истории США и многое другое.

Большую часть второго этажа занял музей джаза. Если у вас есть время и вы хорошо знаете английский, то можете здесь изучить его историю на уровне Бутмана. Со стен на посетителей глядят портреты музыкантов, за стеклами стоят музыкальные инструменты, на стендах висят афиши и вырезки из газет. Кстати, под надписью «Новоорлеанский джаз становится международным» (New Orleans Jazz Goes International) прикреплен в том числе советский плакат воронежского горкома ВЛКСМ: "Второй городской фестиваль джаза «Джаз-70». А недалеко на стене висит афиша с донецкого музыкального фестиваля.