Быть здесь – уже чудо. Жизнь Паулы Модерзон-Беккер - [5]
В мае 1900 года Паула пишет чете Модерзон длинное, очень длинное и напористое письмо. «Я должна это сказать, должна, вот и всё». Пусть они немедленно приезжают в Париж. Увидеть Всемирную выставку. «Поразительно, насколько она хороша». Паула ходила туда вчера, и сегодня тоже, и завтра пойдет. Все чудеса на свете. Все нации. Это то, что Вам нужно, Отто, с Вашей чувствительностью к цветам. Дорогая фрау Модерзон, я знаю, что этой ужасной зимой Вы страдаете от всех этих гриппов и насморков; если Вам не по силам такое путешествие, отправьте Вашего мужа одного. Конечно, он будет отказываться, он не захочет ехать без Вас, но будьте твердой, не давайте слабины. Хватит одной недели. Он вернется к Вам, полный живых впечатлений.
Конечно, она все продумала: жилье, бюджет, еду всего за франк. И французских художников! Как жаль, что Отто не будет здесь выставляться, Паула не сомневается в том, что его ждет блестящее будущее: «простите меня за то, что говорю об этом так прямо». И Монмартр! И весна вся в цветах! И галерея скульптур в Лувре! И Роден, этот титан! И венгерские оркестры под китайскими фонарями! И Эйфелева башня, и колесо обозрения! В самом деле, Париж – вот это город. Герр Модерзон, напишите мне в ответном письме, что Вы приедете!
«Да, Вы должны приехать.
Ваша Паула Беккер.
Но поторопитесь, успейте до жары».
«Ваше письмо, дорогая фройляйн Паула, вызвало настоящую бурю».
Отто отказал. Из-за современных художников. Он хочет остаться в Ворпсведе, чтобы не попасть под их влияние: «Поскольку именно здесь, в этой спокойной деревне, очарование жизни настолько сильно, что ни одному из современных веяний не сбить нас с нашей орбиты. ‹…› Нет, я предпочитаю остаться здесь, всё сильнее погружаясь в себя самого».
А следом – телеграмма. Он едет.
«Дорогой герр Модерзон,
как же я довольна, что вы приедете. Ваш визит станет настоящим праздником».
Ей нужно поехать завить волосы для маскарада. Она передает фрау Модерзон свой привет и благодарности и обещает вскоре послать и розы. «Но всего, всего лучше будет Ваш визит. Ура Модерзону! Ура!»
Одиннадцатого июня, в понедельник, Отто Модерзон прибывает в Париж вместе с четой Овербеков и Марией Бок.
Четырнадцатого июня, в четверг, Отто поспешно возвращается в Ворпсведе. Его жена Элена только что умерла.
Паула тоже решает вернуться. «Дорогие родители, вот и пришел печальный финал моей жизни в Париже. И предстоящая жизнь в Ворпсведе тоже будет печальной и трудной. За последние дни я столько приобрела в обществе Модерзона».
Сентябрь 1900-го. Райнер Мария Рильке приезжает к своему другу Генриху Фогелеру в спокойную и уединенную колонию художников Ворпсведе. Он вернулся из России, и его путь лежит в Италию через Францию.
Рильке – сама Европа. Родился в Праге, умрет в Швейцарии. Говорит на дюжине языков. Он любил Лу Андреас-Саломе, которая познакомила его с Ницше, Толстым и Фрейдом. Герой его единственного романа, чудесных «Записок Мальте Лауридса Бригге», – датчанин. А умер он, по легенде, из-за того, что укололся шипом розы, подаренной египтянкой. (На самом же деле Рильке умер в 1926 году от лейкемии.)
Визит Рильке в поселение художников – большое событие; не то чтобы молодой поэт был уже очень известен, просто он стал новым лицом в их закрытом сообществе.
В деревне живет дюжина художников. Основатели поселения, Отто Модерзон, Фриц Макензен и Ганс ам Энде, прибыли туда в 1889 году. За ними в 1895 году последовал Генрих Фогелер. Затем к ним присоединились Карл Виннен, Фриц и Эрмина Овербек, Клара Вестхофф и Мария Бок. Многие приехали, потому что родились неподалеку. И потому, что в Ворпсведе красиво. И пустынно. И потому, что это равнина, а у них есть представление о том, каким должен быть пейзаж и как на него смотреть: с venuta, широкими планами, покончено, эти художники ценят особый ракурс, отдельный уголок, дерево и дом.
Кроме того, их привела сюда аутентичность. Скудный и благостный крестьянский быт на фоне почти неизменного пейзажа. Болота, леса, небо, в отдалении – песчаные холмы. Тусклый свет, северное солнце, зимний снег, летние грозы. Женщины в белых платьях. Соседские стада. Деревенская простота, румяные лица, золото и фарфор.
Можно упрекнуть Рильке в том, что в своей монографии о художниках Ворпсведе он обошел Паулу молчанием[6]. Или можно счесть, что Паула была тогда слишком нездешней.
В Ворпсведе она пишет черно-белые березы, болотный торф. В Париже она бьется над серым светом, над каштанами на фоне высоких стен. На Миссисипи она бы писала пышный испанский мох, свисающий с деревьев, будто зеленая борода.
Лето 2014-го. Лодка на Хамме. Это небольшая речка в Ворпсведе, короткая, но очень широкая. В Google Earth она напоминает сколопендру: отходящие от нее каналы похожи на тысячи ножек. Хамме впадает в Лезум, которая впадает в Везер. «Впадать» – неподходящее слово: вода течет медленно, земля будто расступается. Это не река, это трясина, созданная крестьянами, канал за каналом, ельник за ельником.
За лодкой – крутой берег, на нем высится изгородь, раскинулся тополь. И всюду – небо. Деревья бросаются в воздух. Ворпсведе – один из немногих просторных уголков Германии. На западе, у Северного моря, начинается Голландия с ветряками, из-за которых знакомые места выглядят по-новому. Мельницы, равнины и – внезапно – толпы людей. Германия заканчивается возле моря пейзажем с польдерами.
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.