Быть Вселенной в голове у каждого - [4]

Запись пятая.

Насколько знали эндорианские ученые, их мир появился примерно тогда, когда мне исполнилось три года. Что–то внутри подсознания щелкнуло, и в мозгу начала образовываться полость, которая потом стала миром. Она была заполнена чем–то средним между кислородом и вакуумом (у этого вещества было свое название, но я его не понял), а со временем в ней начали появляться разные формы жизни.

Сначала появились всякие существа, выглядевшие примерно как те прозрачные пятна и полоски, которые появляются иногда перед нашим взором, если смотреть на что–то белое (когда–то я думал, что это такая особая форма жизни, и не верил взрослым, говорящим про всякие «оптические обманы»; заметьте, не прогадал!). Потом начали появляться цветные точки, спирали и прочая ерунда, питающаяся энергией моего мозга и вид имеющая соответственный (что может вообразить себе пятилетний ребенок?). Структуры все усложнялись и усложнялись, пока не появились уже знакомые мне разноцветные человечки. Их стало много, они начали заниматься философией, науками и искусством, открыли существование меня, наладили контакт и выбрались.

— И все? — спросил я. — А какие у вас законы были?

— Законы? — удивился Ратор. — О, здесь все просто. Законы — это то, что каждый может соблюдать без всякого вреда для себя. Сейчас они свое отжили, но забавно это читать. «Не ходите на руках по потолку», «Ежегодно дышите» и так далее.

— Постой, а как же их предназначение? Чтобы люди не передрались и не отобрали друг у друга все имущество? — удивился я.

— Знаешь, какая забавная логика была у создателя этих законов? Если люди не знают о чем–то, чего нельзя делать, они и не стремятся это что–то делать. Ты вот мало думаешь о кражах и убийствах, мы тоже не думаем. Последние века, конечно, все всё знают, но мы же уже взрослый народ, нам неинтересно.

— Ну, воровать–то я воровал… — вспомнил я. — С полгода, помнится, окрестные магазины грабил на пару шоколадок в день.

— У нас тоже была мода на такие вот мелочи, — согласился Ратор. — Потом ничего, перебесились.

— Так что вы теперь, умнее и взрослее меня, что ли? — обиделся я. — Погоди, а ты у своих в какой возрастной категории?

— Да как ты примерно, — отозвался Ратор. — Анхварт, тот постарше будет, двадцать скоро. Вокруг него тоже наши с тобой ровесники. Взрослые ушли в страны с более мягким климатом, чтобы там дожить свой век, ну или еще зачем–то, я нелюбопытный. А такого, чтобы совсем дети, у нас не бывает. Рождается — и сразу личность.

— Круто! — вырвалось у меня. — Что, и вторую половинку искать не надо?

— Отчего же? Надо, и детей без этого не будет. Но союз больше духовный.

— Круто там у вас! То есть, у меня там круто. Вот бы мне такую «духовную половинку», так нет же, ничего, кроме дружбы, не выходит.

— Хватит тебе поддаваться влиянию поколения! — осадил меня «серый». — У нас в пятнадцать о таком еще не думают, придет еще, а вот друзья — это святое. А друзья противоположного пола, по–моему, даже лучше — с ними меньше общего и интереснее.

— Извини, что спрашиваю, но почему ты сейчас не со своими друзьями? — вырвался у меня нетактичный вопрос. — Извини, можешь не отвечать.

— Даже если бы ты не спросил, я бы почувствовал, что тебе это интересно, помнишь? А насчет друзей я примерно такой же, как ты. Кому не с кем общаться, тот ко мне. Когда мне не с кем общаться, тоже кто–нибудь найдется. А так, чтобы вдвоем–втроем и только так — этого давно не бывало.

— И вправду, как я. Ну что, друг мой воображаемый, мне уроки делать надо. Тебя чем занять?

— Я бы ваш Интернет изучил… — застенчиво попросил историк и поэт.

— Без вопросов. Показать, где что?

— У тебя в мозгах все записано. Даже рефлексы, куда нажимать. Хотя я, пожалуй, подключусь напрямую к процессору, клавиатура ваша мне не с руки.

— А ты сможешь? — удивился я.

— Не сложнее, чем с тобой связь устанавливать. — Подтверждая свои слова, Ратор включил мой компьютер, вошел в «контакт», поставил статус «Пришелец у компа» (большая часть моих друзей — одноклассники, так что уже в курсе, остальные примут за прикол) и затеял переписку с каким–то блоггером.

Запись шестая.

Где–то через пару часов, сделав все уроки и почитав не особо интересную книгу, я решил проведать, чем там занимается Ратор. Да и что греха таить — я зависим от Интернета, как и миллионы подростков до и после меня.

Монитор светился, и на нем появлялся какой–то текст. Я «заглянул через плечо»:

«В том мире люди умели читать мысли друг друга настолько давно, что это уже не воспринималось ни чудом, ни несвободой. Может быть, от начала веков была у них эта способность. Как же они ее использовали? Как жили с ней?

Нет, они не были одним большим организмом без собственных мыслей и секретов. У каждого был участок мозга, мысли в котором было видно всем, и другой, скрытый участок, где изначально производились только расчеты и планы, но со временем мысли, которые не очень хотелось кому–либо показывать, переместились туда же.

Поскольку часть мозга человека видели все, в ходу были разного рода метки, которыми обитатели того мира клеймили чужие мысли. Были метки наподобие нестираемых штампов в паспорте, были разные шутки и даже оскорбления (мира, где люд любят друг друга, не существует!), а были и клейма, присваиваемые за нарушения закона. И никакой человек не мог сам стереть эти метки.