Быт русского народа. Часть 5. Простонародные обряды - [19]

Шрифт
Интервал

Чернобыльник отрывают простолюдины с особыми заговорами. Корень его стараются найти под земляным углем. Корень и уголь, по мнению народа, исцеляют падучие болезни и черную немочь.

Лютик, в простонародье купальница, собираемая перед днем Аграфены и употребляемая в банях для изгнания нечистот, известна еще под именем лютого корня и лютой травы; их собирают накануне Купалы, и слывут целебными.

Архилин растет при большой реке и был известен только нашим предкам. О нем они оставили следующее известие: кто рвет его в день Иоанна Крестителя через золотую или серебряную гривну и носит при себе, тот не будет бояться ни злого человека, ни еретика, ни дьявола.

Муравьиное масло. Оно вынимается из муравьев и сливается в стеклянную посуду; употребляется как целебное средство от многих недугов. Муравейники и его сок предписываются самими врачами как лучшее средство от ревматических болезней.

Медяница, или куриная слепота. По мнению народа, она срывается невидимой рукою и знахарями; наводит мертвый сон на того, кто держит ее при себе, потому мстительные суеверы дают пить из нее отвар. Думают еще, что она лишает зрения, кто ее положит себе под голову. Некоторые утверждают, что медяница вырастает из гниения зловредных гадов, что она растет слепою, получает зрение только в Иванов день и, когда увидит человека или другое животное, тогда бросается на него стрелою и пробивает его насквозь.

В одной сербской песне объяснены семь чародейских трав, которые производят чудесное действие, но примеча-тельнейшие из них суть трава колопер (канупер) и любисток (заря).

Первая испытывает верность женщин, а вторая внушает им постоянную любовь. Вот исчисление свойств трав:

Милолица, да ее милуемо,
Колоперо, да ме не атера;
Любицице, да ме свагда люби;
Каранфила, да ее не каралю;[33]
Чубра цветя, да ме добро чува;
Боснока, да м'не смете ока;
А невена, да му срце вене.
Самдокаса и околочена'.

Петров крест, который так назван потому, что корень его имеет вид креста и собирают его под Петров день. Он употребляется для отыскивания кладов, и тот человек, который носит его при себе, бывает счастлив всю жизнь.

Растет еще какая-то безыменная трава, которую знают одни только чародеи и ведьмы, но они скрывают ее от людей. Свойство этой травы: кто носит ее при себе, тот знает мысли каждого, где бы он ни находился, даже предугадывает, кто что замышляет.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Из собранных сведений о Купале видно, что празднество его сопровождалось зажиганием огней, перескакиванием через огонь, купанием и собиранием целебных и предохранительных трав.

Когда в. к. Владимир I хотел окрестить в один день славяно-русский мир, тогда предки наши не могли покинуть вдруг своих поверий и к понятиям христианским присоединили свои суеверные, еще сильно тогда господствовавшие. Это есть одна их главнейших причин, почему во всей Европе и во всех тех местах, где силой вводили евангельское слово, противоставляли силе силу и охотно оставались при старых верованиях, как бы они ни были ложны, потому единственно, что так чтили их отцы и праотцы. «Неужели наши деды были столь глупы, — говорили проповедникам упорствовавшие в идолопоклонстве, — что они не знали, во что верили? Не хотим нововведений, не хотим новой веры! Наши боги хранили нас от всех бедствий, а вашего Бога мы еще не знаем». Таинственная природа увеличивала их рвение к поклонению небесным светилам и обыкновенным физическим явлениям, для них непостижимым. Сильный жар солнца в течение июня и июля, переход его через черту летнего равноденствия, созревание плодов, цветов и трав, особенно тех, которые собирались для врачевания; речные и здоровые воды, в коих купались расслабленные; утренняя и вечерняя росы, коею умывались для придания свежести лицу и облегчения головных болей, все это, приходилось в такое время, когда природа действовала целебно на все живущее. Посему немудрено, что наши[34] предки невольно изобрели особый праздник Купало, который впоследствии изменился значительно.

В иных местах Купало выходит из употребления, а в других едва уже известен как темная память по усопшим. В Малороссии, Белоруссии, Литве доселе в употреблении зажигание и скакание через огни, со свойственным им пением. В прежние времена самая Ивановская ночь была страшная и таинственная; с нею соединялись гадания венками, решавшими судьбу девиц, а теперь они служат для одной забавы; прежде оказывали Купале чествование, а теперь сжигают его как чучело.

VIII

ЯРИЛО

ТЕМНЫЕ СВЕДЕНИЯ О ЯРИЛЕ

Остатки языческих празднеств так затемнены местными изменениями, что трудно добраться до их начала — к числу таковых принадлежит Ярило. В какое время он появился у нас? Какие оказывались ему почести? На это нельзя отвечать положительно. Известно только, что он сопровождался буйными веселостями в Костромской, Тверской, Нижегородской, Рязанской, Тамбовской и Воронежской губ., быть может, и во многих других местах. Во Всесвятское заговенье или во Всесвятское воскресенье его увеселение составляли кулачные забавы, игры и ярмарочные сходбища.

Слово Ярило созвучно по окончанию со многими иноземными словами: с санскритским ари, греческим арис, означающими враждебность. В песне «О полку Игоря» встречается название яр тур. Между иллирийскими и венедскими божествами находятся яр и Яровид. Тур у греков, скандинавов, финнов и славян был идеалом крепости и ярости. Если Ярило или Ерило производить от собственного его слова, то он выражает ярого, буйного. Некоторые думают, что Ярило — греческий Эрос, бог любви и страсти. Ярило, выражающий время ярости животных известен был у словаков, чехов и поляков под именем яр, который означает также зеленый и ранние посевы хлебов: яровой и ярина и соответствует животворной весне. Когда все растущее приходит в яр, т. е. покроется зеленью, тогда животные ярятся. Посему неудивительно, что Ярило праздновался в иных местах как животворная сила природы в Славонии, Богемии и Польше, а в других как предмет неукротимой страсти. Из всего этого заключить можно, что он соединял в себе свойства плодотворной силы. Откуда же он перешел в Россию и в какое время? Это вовсе неизвестно. Некоторые думают, что Ярило есть идол Ярун. Но из всех указаний на славянские божества мы не находим в их числе Яруна.


Еще от автора Александр Власьевич Терещенко
Быт русского народа

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 4. Забавы

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 3

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 2. Свадьбы

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 6

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Быт русского народа. Часть 7. Святки

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранились во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости.


Рекомендуем почитать
О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Афинская олигархия

Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.


Новгород и Псков: Очерки политической истории Северо-Западной Руси XI–XIV веков

В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Прошлое Тавриды

"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.


Тоётоми Хидэёси

Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.