Быт русского народа. Часть 2. Свадьбы - [72]

. Спевши несколько песен, встают из-за стола, благодарят за угощение, а родители молодой говорят: «Спасибо, сватушка и свахонька, за хлеб, за соль и за ваше угощение. Милости просим жаловать завсегда к нам в гости». Им отвечают: «Мы ваши гости теперича. Коли породнились, то уже будем ходить друг к дружке». Если сваты не богаты, то одним гарным столом оканчивается свадьба; если богатые, то пируют несколько дней. На другой же день отправляются новобрачные собирать подарки, обещанные при поклонах в гарных.

Есть еще обыкновение, что новобрачную учат носить воду, потому на другой день свадьбы приходит сваха молодого в дом его, чтобы поучить молодую. Одна из родственниц молодой несет за нею ведра; по приходе на реку родственница бросает в воду перстень для того, чтобы никто не мог испортить молодую; затем набирают воду в ведра и дают нести молодой в ее дом. Сваха скачет и пляшет дорогою в знак того, что новобрачная была прежде приучена к хозяйству и что молодая честная. Сваха часто распевает укоризну насчет жен:

По улице новой

Идут Кирюшка молодой,

Взад, вперед ширует (осматривается),

И идет.

Среди окошечка равняется:

«Дома ли матушка?

Дома ли сударушка?»

«Нету никого —

Ни тетушки, ни дядюшки,

Полезай, Киря, в окно».

Киря ручку протянул,

Иван плетью стеганул:

«Что, сударь, за дворянин

По ночам гуляешь один?

Не дворянской, сударь, чести

По окошкам, сударь, лезти».

А Кирюшка испугался,

По кармашкам забросался;

Рублевички вынимал,

«Солдатушек обделял:

Примите, братцы, рубль,

Помилуйте как-нибудь;

Примите-ка другой

И меня туда с собой»

ГОЛОСОВЫЕ ПЕСНИ, УПОТРЕБЛЯЕМЫЕ ПРИ СВАДЬБАХ В САРАТОВСКОЙ ГУБЕРНИИ

Жители здешней страны составлены из переселенцев разных мест России, потому они носят на себе отпечаток того края, откуда перешли. Сами песни их выражают повсюду смесь великороссийских, и в подтверждение этого представляются здесь они в таком виде, как уже переиначены и приноровлены ими к новой их оседлости. Многие из этих песен поются не на одних свадьбах, но во всякое время, когда кому вздумается.

Подуй, подуй погодушка

Низовенькая,

Раздуй, раздуй погодушка

Калиновый куст;

Калинушка со малинушкой,

Лазоревый цвет.

Веселое гуляньице,

Где мой милый

Дружок живет.

Он пить не пьет,

Голубчик мой,

За мной младой шлет.

А я, млада младешенька,

Замешкалася.

За утками, за гусями

За лебедями,

За вольной за пташечкой,

За журинькою.

Журавлюшка по бережку похаживает,

Ковыль-травку шелковую

Пощипывает.

За реченьку, за быструю

Поглядывает.

За реченькой, за быстрою

Слободка стоит;

Слободушка немалая —

Четыре двора,

Во тех ли то во двориках

Четыре двора.

Вы, кумушки, голубушки!

Кумитеся, любитеся,

Любите меня.

Вы пойдете в садок гулять —

Возьмите и меня,

Вы станете веночки вить —

Совейте и мне.

Да все дружки

С Москвы пришли,

А мой не бывал;

Да все дружки

Гостинцы шлют,

А мой ничего.

* * *

По лужочку я, девушка, гуляла,

Злы коренья копала.

Накопавши злых корней,

Белехонько вымыла.

Уж я, вымывши злы коренья,

Сладким медом сподоблю.

Сподобивши сладким медом,

Дружка в гости позову.

Я, зазвавши дружка милого в гости,

Стакан меду ему поднесу.

Поднесши стакан меду,

Я раздушеньку спрошу:

«Ты, раздушенька миленький,

Что на сердце есть у тебя?»

«У меня ли на сердечке

Тяжел камешек лежит.

Ты сумела, злодейка,

Чем поить, кормить меня.

Ты сумей-ка, разбойница!

Мое тело схоронить.

Не клади ты мое тело

На постоялом дворе.

Положи ты мое тело

Промеж трех больших дорог:

Промеж питерской — московской,

Петербургской широкой.

Ты на правую сторонушку

Поставь коня моего;

А по левую сторонку

Положи остру саблю со копьем,

Со строевым моим ружьем,

В головах ты постанови

Черный кивер со пером;

Чернильницу со пером

И лист бумаги гербовой».

* * *

Не ясен сокол взвился высоко,

Сокол, сокол, взвился высоко.

Белая лебедушка повыше его,

Его, его, повыше его.

Соколик лебедушку стал выспрашивать,

Ивать, ивать, стал выспрашивать.

«Скажи-ка, лебедушка, скажи, где была?

Была, была, скажи, где была?»

«Была я, лебедушка, на синем море,

Море, море, на синем море».

«Что там, лебедушка, что видела?

Дила, дила, что видела?»

«Видела я, лебедушка, на море корабль,

Корабль, корабль, на море корабль.

На этом корабличке мурав чердачок,

Чердак, чердак, мурав чердачок —

На этом чердачонке горенка стоит.

Стоит, стоит, горенка стоит.

В этой во горенке вдовонька живет,

Живет, живет, вдовонька живет.

У этой у вдовоньки дочка хороша,

Хороша ли, хороша Аннушка душа.

Сидела же Аннушка под красным окном,

Окном, окном, под красным окном.

Глядела же Аннушка на сине море,

Море, море, на сине море.

По синему моречку шляпонька плывет,

Плывет, плывет, шляпонька плывет,

Поймайте шляпоньку, верные слуги,

Принесите эту шляпоньку Аннушке душе,

Душе, душе, Аннушке душе.

Залилася Аннушка горькими слезами:

Знать моего милого дружка в живи нет.

Нету, нету, дружка в живи нет.

Сронил со кудрей шляпоньку, а сам потонул.

Потонул же, потонул, а сам потонул.

Собралася Аннушка во зелен сад гулять,

Во саду поют пташечки веселенько,

Весело, весело, поют веселенько.

Не пойте, соловушки, громко во саду,

Не давайте зазолушки[147] сердцу моему!

Моему, моему, сердцу моему.

Да и так грустненько сердцу моему:

Лишилася милого дружка навсегда!

Навсегда ли, навсегда, дружка навсегда».