Быт и культура древних славян - [71]
Особую, довольно обширную, группу составляют гривны массивные или витые, расплющенные, чаще всего на концах, наподобие листов или ромбов, которые бывают украшены тисненым или резным орнаментом. Находки их наиболее часты в Петербургской губ., но встречаются также и в Киевской губ., а отдельные экземпляры были отмечены и в Гаграх на Кавказе[537]; на западе они нередко попадаются в районе Мекленбурга[538]. Прототипом их можно считать скандинавские шейные украшения, первоначально оканчивавшиеся змеиною головою (III–IV вв.), впоследствии замененною простыми утолщениями на концах[539] (рис. 22).
Рис. 22. Гривны и шейные украшения.
1–2 — Петербургск. губ.; 3 — Киевск. губ.; 4 — Приладожъе;
5 — Лядинск. мог. (Тамбовск. губ.); 6 — Вильно;
7 — Кузьминское (Рязанск. губ.)
В приладожских курганах найдены серебряный гривны, кольцо которых по всей окружности расплющено и украшено орнаментацией из треугольников, характерной для финских изделий[540]; того же происхождения и гривны, иногда плоские по всему кругу, а иногда только в его средней части; нижний край снабжен мелкими отверстиями для подвешивания погремушек в виде трубочек или гусиных лапок. Этот вид гривен характерен для погребений, находимых по Оке и Волге в губерниях — Тамбовской, Рязанской и Владимирской[541], а на западе, в районе Вильны[542].
В Тамбовской и Рязанской губ. были найдены гривны, заканчивающиеся с одной стороны диском, отчасти сходным с древними балтийскими формами, а отчасти развившиеся из проволочных гривен, один конец которых был сделан в виде малой пластинки, снабженной отверстием[543].
Трудно установить для каждого отдельного типа и разновидности гривны как время возникновения, так и определить поскольку они вышли из чужеземных или славянских мастерских, вследствие того, что эти мастерские до сих пор остаются в большинстве случаев неизвестными. Кроме того, некоторые виды этих вещей изготовлялись одновременно в разных областях. Среди них были чужие образцы, которым подражали, внося лишь некоторые изменения в их форму, но были также и местные изделия, достигавшие торговым путем чужих стран, и переделывавшиеся сообразно существовавшей там моде и вкусам.
Такое скрещивание форм было тем более возможно, что гривны служили и денежною единицею, вследствие чего приобретали повсеместное распространение в гораздо большей мере, чем иные виды ценных украшений.
Переходя из рук в руки, из края в край, гривны претерпевали различные изменения, чем и объясняется необычайное количество отклонений от основных типов. Кроме того, следует отметить, что славяне при изготовлении гривен следовали преимущественно финским и тюрко-татарским образцам. Собственно славянским местным изделием была гривна из простой или витой проволоки весьма несложной формы. Славяне предпочитали массивным гривнам мониста из стеклянных бус или металлических бляшек и цат, и потому они преобладали в тех областях, где славяне не подчинялись всецело чужим влияниям (финским и восточным). Наоборот, финны и латыши носили массивные гривны, нередко по несколько штук сразу, что подтверждается результатами раскопок Люцинского могильника[544].
Существуют также и исторические свидетельства о ношении массивных гривен: Нестор сообщает под 1015 г. о слуге кн. Бориса, который носил гривну: «бе бо в зложил на нь гривну злату велику» (Лавр, лет., 131). Носили их также и славянские дружинники, состоявшие на службе у кордовских калифов[545].
Золотая гривна упоминается в «Слове о Полку Игореве»: «Един же изрони жемчюжну душу из храбра тела чресь злато ожерелье». В польской «Хронике Галла» в скорбном песнопении, оплакивающем смерть Болеслава Великого, упоминается шляхта с гривнами: «Vos qui torques portabatis in signum militiae»[546]. Золотая гривна на шее князя упоминается также в «Шестодневе» Иоанна, экзарха Болгарского[547].
XXIV. БРАСЛЕТЫ, ЗАПЯСТЬЯ, КОЛЬЦА, ПЕРСТНИ
И РАЗЛИЧНЫЕ МЕЛКИЕ УКРАШЕНИЯ
1. Браслеты и запястья. Еще до римской эпохи на территории, впоследствии ставшей славянской, в могилах с сожжением встречаются браслеты, но лишь в виде простых бронзовых колец с концами, соприкасающимися или заходящими друг за друга[548]. Иные формы попадаются редко и, во всяком случае, были чужого происхождения. Эти браслеты были повсюду одинаковы и считались одним из обыкновенных предметов торговли; без сомнения можно предполагать, что местные мастера и ремесленники пробовали плавить бронзу и пытались сами выделывать эти вещи.
В римскую эпоху они еще не нашли себе широкого применения, в силу чего нельзя усмотреть особого развития их форм. В этот период преобладают браслеты из проволоки с разомкнутыми или связанными концами, которые были характерною римскою и греческою формою, в северных провинциях и колониях[549].
Широкие массивные браслеты появляются в Средней Европе лишь в позднюю римскую эпоху и в последующий меровингский период, под германским влиянием, где они встречаются и в более древние времена. В Восточной Германии и Прибалтийском крае в римскую эпоху были распространены широкие, из белого сплава, браслеты с концами в виде стилизованных змеиных голов
Предлагаемая вниманию советского читателя книга известного чешского ученого Любора Нидерле, вышедшая новым изданием в Праге в 1953 году, представляет собой сделанное автором сжатое изложение многотомного чешского издания „Славянских древностей“. Поэтому редакция сочла возможным назвать эту книгу „Славянские древности“, а не „Руководство по славянским древностям“, как она называется в чешском оригинале.Книга состоит из двух частей — „Истории древних славян“ и „Жизни древних славян“, — содержит много иллюстраций, основанных на документальных источниках, карту расселения восточных славян, библиографический список использованной литературы, указатели.Рассчитана на специалистов-славяноведов, студентов высших учебных заведений и широкие круги советских читателей.Редакция литературы по историческим наукам Заведующий редакцией канд.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
От древних хронистов и историков нам известно, что в VI веке в Поднепровье жил народ анты. Но уже к VII веку он бесследно исчез. Кем были загадочные анты? Куда ушли? Что означало это название? Какое отношение имеют они к Древней Руси? Споры на эту тему не утихают несколько столетий. По мнению советского академика Б.А. Рыбакова, анты – это русы, то есть предки русских, украинцев и белорусов. По предположению украинского профессора М.С. Грушевского – исключительно украинцы, а по версии историка-эмигранта Г.В. Вернадского – аланы.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.