Быт и культура древних славян - [59]
.
XXI. БУЛАВКИ, ИГЛЫ, ЗАПОНЫ,
ПРЯЖКИ И ПОЯСНЫЕ УКРАШЕНИЯ
В некоторых местностях наряду с фибулами сохранились, но в небольшом количестве, прямые булавки, которыми пользовались не только для скалывания одежд, но и для украшения волос. В эпоху до Р.Х. они типичны для пепелищ лужицкого и силезского характера; начиная с римской эпохи к старой форме булавки присоединилась новая — римская, с продолговатой граненой или резной головкой. В V–VIII вв. ими еще продолжали пользоваться для закалывания одежд, это подтверждается тем, что некоторые фибулы соединены цепочкой с булавкой; особенно обильны подобного рода находки в Прибалтийском крае. Большое разнообразие в формах и разделке булавок существовало в этот период в районе Дуная, что видно из находок. В более позднее время на славянской территории они совершенно исчезают, как и фибулы, уступая место пряжке, пуговицам и завязкам. В IX–XI вв. булавки встречаются очень редко и лишь только в Северной России, где они были предметом ввоза из Скандинавии и литовско-финского района или случайно сохранились от более древней эпохи.
Запоны и пряжки. В более поздние времена пряжками пользовались значительно больше, чем фибулами. До римской эпохи существовали только «запоны», т. е. две металлические пластинки, из которых одна, снабженная крючком, вкладывалась в прорез или ушко другой. С наступлением римского периода их вытеснила пряжка, состоящая из металлической рамки с иглой, прикрепленной к одежде таким образом, что пояс продевался через эту рамку и закалывался иглой[424]. В течение I тысячелетия по Р.Х. на славянской территории сосуществуют запоны и пряжки, но первые в небольшом количестве.
В римскую эпоху запоны обычны языковидной, удлиненной формы или с массивными литыми пластинками древнего римского типа. В Венгрии в так называемых «сарматских могилах» найдены запоны, состоящие из двух круглых пластинок, украшенных на лицевой стороне стеклянной массой, причем одна из них снабжена крючком, а другая ушком, которые и служат им скрепом[425]. В IX–XI вв. встречаются на Руси (наприм., в Гнездовском могильнике), лишь отдельные экземпляры запон, разделанные в типичном северном, норманском вкусе, имеющие две пластинки, одну с четыреугольным или кругловатым отверстием, другую с крючком.
Среди славянских находок поздней эпохи имеется много и тонко сработанных малых запон, которые служили для застегивания шейных украшений и ожерелий из различных стеклянных и металлических бус и даже гривн, витых из проволоки.
В римскую императорскую эпоху в Северной Чехии обычны застежки[426] в виде буквы S, единичные экземпляры каковых обнаружены также в Северной и Средней Руси, но в могилах точно не датированных.
В конце языческой эры чаще всего встречается застежка у ожерелий наподобие растительного листа из серебра, или продолговатого ромба, или спиралевидно загнутого крючка.
Не ранее XII в. появляются аграфы полуовальной формы, украшенные жемчугом и заканчивающиеся двумя ушками; они наиболее известны по русским кладам XII–XIII вв. и были восточного или даже сирийского происхождения[427].
Пряжки, Римская пряжка раньше всего проникла в придунайские провинции и оттуда уже распространилась на север.
Первый, наиболее древний, тип очень прост — несколько ограненный кружок с шипом. Таковы были «помпеянские» пряжки I в. по Р.Х.[428], которые сохранились вплоть до Средневековья (до X–XI вв.), наряду с осложненными формами. Их рамка переходит от кольцеобразной, эллипсовидной формы к четыреугольнику или прямоугольнику и лишена какой-либо орнаментации. Археологические данные подтверждают, что ими пользовались не только для застегивания одежд и поясов, но также для обуви, подвешивания мечей и для конского убора. Уже со II в. по Р.Х. пряжка несколько видоизменилась; к ее ребру, на котором укреплялась игла, была присоединена вплотную или на шарнире металлическая пластинка, так называемый «наглавник», который стал украшаться орнаментацией первоначально римского стиля; ее находят в Придунайском районе, в Чехии, Моравии, Польше, и даже в Киевской губернии.
Меровингская эпоха от V до VIII в. была временем наибольшего развития пряжки. Прежде всего наблюдается утолщение рамки, шипа и появление выпуклой орнаментации, составленной из зооморфических мотивов[429], инкрустации, а также и резьбы. Одновременно развился и наглавник, причем ему придавали не только различные формы в римском или римско-германском стиле, но с противоположной стороны рамки сделали аналогичное ему добавление, так что самая пряжка была заключена между двумя пластинками одинаковой формы и орнаментации. Иногда язычок оказывался на средней пластинке между двумя наглавниками. Различного рода переменам подвергся и самый шарнир. Этого рода пряжки в районе Дуная могут быть датированы от VI до XI столетия.
В IX–XI вв. употребление пряжки было весьма развито у славян; сверх обычного применения она начинает заступать место исчезающей фибулы и появляется на плече, груди или шее, служа застежкою для одежды. Ее внешний вид совершенствуется, приобретая новый, оригинальный характер.
Предлагаемая вниманию советского читателя книга известного чешского ученого Любора Нидерле, вышедшая новым изданием в Праге в 1953 году, представляет собой сделанное автором сжатое изложение многотомного чешского издания „Славянских древностей“. Поэтому редакция сочла возможным назвать эту книгу „Славянские древности“, а не „Руководство по славянским древностям“, как она называется в чешском оригинале.Книга состоит из двух частей — „Истории древних славян“ и „Жизни древних славян“, — содержит много иллюстраций, основанных на документальных источниках, карту расселения восточных славян, библиографический список использованной литературы, указатели.Рассчитана на специалистов-славяноведов, студентов высших учебных заведений и широкие круги советских читателей.Редакция литературы по историческим наукам Заведующий редакцией канд.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
От древних хронистов и историков нам известно, что в VI веке в Поднепровье жил народ анты. Но уже к VII веку он бесследно исчез. Кем были загадочные анты? Куда ушли? Что означало это название? Какое отношение имеют они к Древней Руси? Споры на эту тему не утихают несколько столетий. По мнению советского академика Б.А. Рыбакова, анты – это русы, то есть предки русских, украинцев и белорусов. По предположению украинского профессора М.С. Грушевского – исключительно украинцы, а по версии историка-эмигранта Г.В. Вернадского – аланы.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.