Быт и культура древних славян - [53]
Наряду с основными беловатыми тонами ткани оживлялись украшениями, различными меховыми опушками, а равно славянами были усвоены и другие цвета; в особенности привился у них красный, причем один из его оттенков — пурпурный — был воспринят под влиянием Византии, где в те времена он имел большое значение[386].
Балканские славяне, познакомившись с пурпуром в Византии, заимствовали его для своих костюмов: напр., пурпуровая обувь, короткие плащи македонцев, само название которых — «багряница» — указывает на первоначальный их цвет[387]. В России «багряница» упоминается в памятниках XI в., как княжеское одеяние[388].
Появление в Чехии одежд красного цвета — «tunika rubra» — отмечено Косьмою под 1108 г.; об употреблении древними славянами других цветов точных сведений не имеется.
XIX. ПАРАДНОЕ КНЯЖЕСКОЕ ОДЕЯНИЕ
Княжеский наряд, особенно церемониальный, который одевали при всяких торжественных случаях, заслуживает особого внимания.
В домашнем быту, на пирах, на играх и во время охоты славянские князья и владыки носили такое же платье, как их народ, только сшитое из лучших и более дорогих тканей.
Исторические свидетельства, археологические находки, древние миниатюры и монеты восточных и южных славян обычно не касаются повседневной одежды, но воспроизводят праздничный торжественный убор, который по своему характеру не был славянским.
Княжеские праздничные и церемониальные облачения не только подчинялись иноземным вкусам, но, очевидно, изготовлялись в чужих странах и затем торговым путем или в качестве подарков достигали славянских земель.
Известно, что византийские императоры блеском и великолепием своего двора, пышностью и богатством одежд и разнообразием знаков отличий производили неизгладимое впечатление на варварских владык[389]. Все эти условия легли в основу византийского двора, и именно на них зиждился весь придворный церемониал, на что указывает книга Константина Порфирородного «De ceremoniis aulae byzantinae» и более поздняя (XIV в.) книга Кодина «De officiis».
Константин Багрянородный, поучая своего сына Романа, указывает, что император, отправляясь в поход или в военный лагерь, должен быть снабжен дорогими тканями и одеждами разного достоинства для подарков чужим народам, причем некоторые одежды были специально заготовлены в соответствии с варварскими вкусами. Этот дипломатический прием чаще всего применялся по отношению к Руси и балканским славянам.
Академик Н. П. Кондаков высказывает мнение[390], что церемониальный княжеский убор был точным воспроизведением византийского, и тем опровергает предположения Стасова и Прохорова, которые в нем видели элементы местные и национальные[391]. Разбирая сохранившееся на памятниках XI и XII вв. как отдельные части, так и полное одеяние, он стремится доказать справедливость своего положения[392].
Впрочем, нельзя не отметить, что проф. Кондаков в полемике со Стасовым преувеличенно подчеркивает в каждом изображении византийское происхождение русского княжеского одеяния. Между тем неоднократно указывалось, что некоторые части княжеского торжественного облачения были сходны с одеждами, которые носили приближенные, новгородские и киевские купцы, и даже простой люд.
Можно предполагать, что русская шапка, опушенная собольим мехом, была распространена в народе, причем она была скорее восточного, нежели византийского происхождения; равно и кожаные сапоги (даже из цветной кожи) носил простой народ, как сукни и халаты, заимствуя их от хазар, половцев и болгар; известно, что среди народа был в ходу плащ, сколотый на плече, согласно римской моде. Одним словом, большая часть одежд в конце языческого периода настолько проникла в народные массы, что праздничный княжеский убор в своих главных частях мало чем отличался от остальных, Действительно, костюмы семьи Святослава в «Изборнике» не в такой степени византийские, как это хочет доказать Кондаков. В этих одеждах можно отметить заимствования из Византии только в великолепии цветов, в особенности пурпура, присущего императорскому достоинству, в роскоши выделки ткани и, возможно, в покрое и способах изготовления.
Однако на некоторых миниатюрах, которые изображают князей в праздничных одеждах, выступает костюм, который как по общему своему характеру, так и в деталях отличается от рассмотренного и приближается к церемониальному облачению византийского царя: таково, напр., полное великолепия изображение императора Никифора Вотаниата (1078–1081) и его жены Марии в греческой рукописи св. Иоанна Златоуста XI в., или в целом ряде святых на фресках Софийского собора в Киеве.
Общий вид, детали украшений и все инсигнии, одетые на этом наряде, были принадлежностью исключительно одежд царя, деспота и патрицианского костюма Византии; равно и русские князья и княгини в этих торжественных церемониальных одеяниях во многом отличались от народа и даже знати. И в этой части Кондаков прав, когда утверждает, что торжественный княжеский костюм был византийским.
Если собрать все детали, которые встречаются на миниатюрах и фресках одной и той же эпохи, то церемониальные княжеские облачения, согласно академику Кондакову, будут состоять из следующих частей.
Предлагаемая вниманию советского читателя книга известного чешского ученого Любора Нидерле, вышедшая новым изданием в Праге в 1953 году, представляет собой сделанное автором сжатое изложение многотомного чешского издания „Славянских древностей“. Поэтому редакция сочла возможным назвать эту книгу „Славянские древности“, а не „Руководство по славянским древностям“, как она называется в чешском оригинале.Книга состоит из двух частей — „Истории древних славян“ и „Жизни древних славян“, — содержит много иллюстраций, основанных на документальных источниках, карту расселения восточных славян, библиографический список использованной литературы, указатели.Рассчитана на специалистов-славяноведов, студентов высших учебных заведений и широкие круги советских читателей.Редакция литературы по историческим наукам Заведующий редакцией канд.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.
От древних хронистов и историков нам известно, что в VI веке в Поднепровье жил народ анты. Но уже к VII веку он бесследно исчез. Кем были загадочные анты? Куда ушли? Что означало это название? Какое отношение имеют они к Древней Руси? Споры на эту тему не утихают несколько столетий. По мнению советского академика Б.А. Рыбакова, анты – это русы, то есть предки русских, украинцев и белорусов. По предположению украинского профессора М.С. Грушевского – исключительно украинцы, а по версии историка-эмигранта Г.В. Вернадского – аланы.
Хотя современная академическая наука отвергает версию о славянской природе ругов, утверждая, что руги это восточногерманское племя эпохи Великого переселения, ряд российских историков, в XIX и XX веках, уверенно говорят об обратном. Историк-славист дореволюционной России В.И. Ламанский считал руян и ругов одним племенем. Советский историк Г. Кузьмин писал, что названия руги, роги, рузи, русы, руяне относятся к одному и тому же народу. С ним солидарен современный историк С.В. Перевезенцев, в своих научно-популярных работах также отстаивает точку зрения о славянстве ругов. Автор предлагаемой книги С.Н.
Мстислав Удатный (Удалой) – витязь без страха и упрека, храбрый воин, искусный полководец, радетель за землю Русскую, сражавшийся в Прибалтике с немцами, в Галиции – с венграми. А еще он дипломат, умевший управиться даже с беспокойной галицкой и новгородской общинами. Даже вечно бунташные новгородцы не хотели отпускать его от себя. Он приходил на помощь своим друзьям по первому зову, помогал обиженным, стоял за правду. При этом Мстислав оказался несправедливо забыт вскоре после смерти. Выдающиеся русские историки – Н.М.
Великий князь Олег Вещий – одна из ключевых фигур ранней истории Древней Руси и одновременно одна из самых загадочных. Многие историки сходятся во мнении, что Олег тождественен одному из популярнейших героев скандинавских саг – Орвар-Одду, известному также как Одд Стрела. Авторы книги, внимательно изучая отечественные и зарубежные источники, пытаются разобраться в значительном количестве нестыковок и загадок, что в изобилии присутствуют в этих документах, приходя порою к выводам вполне логичным, но не всегда идущим «в русле» устоявшихся взглядов на прошлое.