Быть эгоистом. Универсальные правила - [23]

И вот теперь встает вопрос, как говорил Михаил Булгаков устами Филиппа Филипповича Преображенского, – окончательный, фактический, броня: что значит быть «добрым»? Мы ведь все с вами хотим быть добрыми, нам в этом чудится некая недостижимая почти вершина альтруизма. Но как раз в этом желании и скрывается самый большой подвох. Нельзя хотеть быть добрым, хорошим, замечательным.

Само это желание все и испортит. Когда у какого-либо нашего действия появляется такая подоплека в виде желания быть каким-то, можно сразу же сходить с дистанции – успеха мы все равно не добьемся. Нельзя быть добрым и хорошим по желанию, по плану, по решению. Мы или делаем для себя хорошее, делая хорошее для других, или нет. Иного, к счастью или к сожалению, просто не дано.

У нас в запасе есть разные варианты поведения, но мы поймем, какой из них правильный, а какой – нет, только если почувствуем по его результату удовольствие. А после того как это случится, мы будем стремиться к этому варианту поведения не потому, что нас на то вынуждают, а станем делать это рефлекторно, по единому биологическому закону, действующему изнутри, инстинктивно, автоматически, т. е. без какого-либо насилия.

Итоги первой части

В жизни есть вещи, которые нужно понять и принять, с которыми бессмысленно спорить и которые опасно игнорировать. Некоторые из этих «вещей» мы и обсудили в первой части этой книги. И прежде чем идти дальше, предлагается произвести их «инвентаризацию».

Во-первых, поскольку все мы в основе своей биологические существа и, к счастью, пока что живы, для нас абсолютно естественно стремиться к удовольствию и пытаться уменьшить неудовольствие. Этот принцип и является главной движущей силой нашего с вами поведения, а потому все мы, как один, эгоисты – т. е. люди, желающие себе добра. Учитывая все вышесказанное, любые высокопарные и осуждающие эгоизм речи выглядят в данном контексте как абсолютная глупость.

Во-вторых, поскольку мы не только биологические существа, но еще и человеки, наше положение, по сравнению с положением «братьев наших меньших», серьезно ухудшилось. Мы не можем открыто потакать своему удовольствию и так же открыто избегать неудовольствия. Воспитание приучает нас ограничивать себя и свои желания, терпеть боль и прочие неприятности, хотя все это прямо противоречит нашей биологии. И мы становимся двуличными, а точнее, многоликими. Нам уже трудно отличить собственное желание от своего же страха, от своих комплексов и предрассудков, а главное – мы, как оказывается, никогда не знаем, где мы сами, а где – исполняемая нами роль.

В-третьих, мы должны понимать, что оба указанных выше пункта не существуют отдельно друг от друга. Главное правило жизни продолжает действовать – все, что мы делаем, мы делаем для себя, потому что от природы мы эгоисты. Правда, поскольку мы не можем отличить себя и то, что нас составляет, получается, что многое из того, что мы делаем, мы делаем для этих составляющих – наших страхов, комплексов, установок, ролей, – а не для самих себя. Однако последствия этих наших действий нам все равно приходится принимать. И вот мы пожинаем плоды своего труда, проделанного в интересах наших страхов, комплексов, установок и ролей. Насколько нам комфортно, насколько это нам подходит? Ответ однозначен: некомфортно и не подходит.

В-четвертых, у нас с вами одна жизнь, и то, как мы ее проживем, зависит только от нас самих. Поэтому мы или одумаемся и «разведемся» со своими страхами, комплексами, установками и ролями, или будем всю отведенную нам жизнь мучиться. Если нам удастся покаяться в собственных прегрешениях против самих себя, если мы сможем различить самих себя, свою сущность в том, что нас составляет, если, наконец, у нас хватит мужества понять собственные ошибки и начать жить для себя, то мы сможем построить свою жизнь в соответствии с собственным усмотрением. Самое главное – это личная ответственность за качество своей собственной жизни. То, что мы делаем, делает нашу жизнь, и если мы, совершая тот или иной поступок, отдаем себе отчет в том, что мы делаем его для себя, то мы вряд ли позволим себе делать глупости и ошибки.

В-пятых, в том эгоизме, который достался нам от животного мира, нет ничего предосудительного, более того, он в высшей степени альтруистичен. Поскольку мы социальные существа – мы нуждаемся в других людях и в том, чтобы они были к нам позитивно настроены. Эгоист хочет, чтобы окружающие его люди были счастливы и относились к нему с интересом и доброжелательно, поэтому его действия, его поступки пронизаны альтруизмом. И потому он не заставляет окружающих чувствовать себя ему обязанными, и он не разочаровывается, не получая вознаграждения; он просто наслаждается тем, что делает, и вкушает те плоды, которыми одаривает его жизнь.

Часть вторая. Право на ошибку (или как обрести подлинную свободу)

Надо ли объяснять, что у нас с вами очень мало времени – всего несколько десятилетий жизни. То, что было до момента нашего рождения, и то, что будет после нашей смерти, может интересовать нас лишь теоретически; а практика – она сейчас, и это сейчас мы действуем, сейчас делаем свою жизнь. Никакая работа, как известно, не может обойтись без ошибок и промахов, что вполне естественно. Тем более что жизнь нельзя написать на черновике, а потом переписать начисто. Вот почему один из самых главных вопросов, который нам и предстоит сейчас решить, – это вопрос об ошибках. Как выглядят наши ошибки, где мы можем ошибиться, есть ли способ их избежать и, наконец, что делать, если мы все-таки ошиблись?