Былое — это сон - [45]

У человека портится характер, можно сказать, он страдает дважды, второй раз по вине полиции. Но не так-то все просто, господин Торсон. Однажды я читал, как железнодорожники Германии пригрозили, что будут строго выполнять все правила и инструкции. Они отказались от забастовки и решили действовать таким методом. И знаете, даже правительство дрогнуло! Чем только не грозили железнодорожникам, чтобы они отказались от саботажа, каким является слепое выполнение инструкций. Если полиция и суд начнут слепо выполнять все правила, через несколько недель в стране будут хаос и беззаконие, и тогда, чтобы спасти цивилизацию, придется прибегнуть к самым решительным мерам. Есть поговорка: ты прав, тебя следует повесить. Золотые слова. Обществу приходится защищаться от людей, которые настаивают на своем неоспоримом праве. Кого-то обвиняют в том, чего он не говорил, и он всю жизнь добивается правды. Другому бросили в затылок снежок, и он всю зиму негодует. Еще кого-то чуть не сбила машина, и он донимает всех окружающих. Такие люди вечно бьются головой о стену, и каждый раз с новым воплем боли. Люди, которые правы, опасны для общества, культура не сможет существовать, если право на справедливость перестанет быть только иллюзией. Полиция делает все, что в ее силах, лишь бы поддержать эту иллюзию, но кое с кем ей приходится очень трудно. Вот мы и раздуваем эту иллюзию, пропустив какое-нибудь дело сквозь игольное ушко. Не сомневаюсь, у нас в стране тысячи людей утратили веру в немедленное и неукоснительное соблюдение закона, и не без оснований, однако это зло необходимо ради блага большинства. Но так ли все плохо, как нам кажется? С детства мы должны учиться жизни, стараться, чтобы она шла гладко, как по маслу. Нельзя же требовать от людей, чтобы они до седых волос оставались детьми, а то, чего доброго, им будет казаться, что в любую минуту можно просить папу или маму застегнуть им штанишки. Самосуды запрещены, и мы предложили людям некий идеал. Смысл его в том, чтобы держать самосуд в известных рамках. Если меня кто-то задевает, я отвечаю ему, как могу. Мы на каждом шагу вершим самосуд, а того, кто этого не делает, называем дураками. Несколько лет назад у моей жены была служанка, она таскала деньги и всякую мелочь, вроде серебряных ложечек. Жена дала ей полчаса — уложить вещи и убраться подобру-поздорову. Со стороны моей жены это был самосуд, но неужели же мне следовало разыгрывать комедию и запускать в действие всю правовую символику? Мне? А сколько пощечин раздается ежедневно за мелкое воровство, за порчу имущества? Дело разбирается и решается на месте, это, конечно, дикое беззаконие, но иначе наша жизнь была бы невыносимой. Закон нам необходим для того, чтобы заставить людей жить согласно идеалу или стремиться к этому. Иисус хотел «исполнить закон», противопоставив угрозе любовь и терпение. К этому можно относиться по-разному, но глупо ополчаться против закона или требований Иисуса Христа — равно как и против самосуда — хотя бы потому, что это совершенно бессмысленно. Если бы удалось осуществить христианский идеал, тут бы и конец всем нашим стремлениям. Наивно жаловаться, будто Иисус требует от нас чересчур многого. Не смотри на женщину с вожделением, — можно ли лучше выразить, что женщина существо духовное, равноправное с мужчиной и что он не должен смотреть на нее только как на самку? Можно ли лучше выразить, что не следует допускать вожделения в свои мысли, а следует, к примеру, строить города, радоваться детям и цветам? Требование не смотреть на женщину с вожделением касается именно тех чувств, которые больше всего сближают человека с животным! Так же мы должны относиться и к обычным человеческим законам. Закон — мерило. Мы прекрасно знаем, что каждый нарушает и будет нарушать закон. Тот, кто утверждает обратное, просто жулик.

— А ведь это плохо для малых сих, — заметил я. — Выходит, человек маленький, у кого нет никаких задатков, должен соблюдать закон, а тот, кто покрупней, может хитрить и подгонять закон по себе.

— Совершенно верно, но у маленького человека нет особых стремлений ни к добру, ни к злу, он превосходно чувствует себя в рамках закона. Зачем закрывать глаза на то, что происходит и будет происходить всегда? Человек не умеет писать грамотно, но он должен писать грамотно, и мы хлещем его правилами правописания. Да он просто взбесится, если его вдруг огорошат каким-нибудь новым правилом. Но ведь мы и не ждем, чтобы он развивал язык. А человек одаренный, свободно владеющий языком, может проделывать с ним что угодно, но при этом с треском провалится на экзамене по языку в средней школе. Точно так же более развитой человек творит законы во всех областях жизни, и он редко бывает опасным. Люди, которые изобретают порох, не очень склонны им пользоваться, — это общеизвестный факт.

Возвращаясь в отель, я зашел в книжный магазин и спросил книгу Эдгара По. Мне смутно помнилось то, что Эдгар По писал о the spirit of perverseness[24], и я примерно знал, где надо искать. Мне захотелось послать судье одну цитату:

Of this spirit philosophy takes no account. Yet I am not more sure that my soul lives, than I am that perverseness is one of the primitive impulses of the human heart — one of the indivisible primary faculties, or sentiments, which give direction to the character of Man