Бутылка для Джинна - [3]

– Привет, ребята! Я – Альфред. – Он пожал каждому руку. Чувствовалось, что его благожелательность не наиграна. – Пойдем в наш блок, там у нас все: и дом, и работа. Теперь это, видимо, лет этак на…дцать! Не вешайте свои носы, – это он мне, – обживемся. Здесь полгода нужно, чтобы корабль осмотреть. Я только свой блок и знаю. Пошли! – скомандовал он, видя, что никакой реакции от нас не добьешься.

Добирались мы долго. Пока нашли лифт, потом долго поднимались в нем, а затем шли, шли… Эти пятнадцать – двадцать-тридцать минут показались мне вечностью.

Мне здесь почти нравилось, но я был не в том настроении, чтобы признаться себе в этом. Комнаты двухместные. Неплохо, а, может быть, одноместные были бы лучше? Сейчас бы самому побыть, наедине с собой, а, впрочем, зачем, сойдет и так.

Я осмотрелся. Все сделано аккуратно, блестит красиво. Это правильно. На черных нарах не очень весело спать.

Пока Альфред показывал комнату моим коллегам, я осматривал свою, причем с такой тщательностью, как будто у меня не будет времени на это. На первый взгляд, несколько пустовато. Судя по всему, все вмонтировано в стены. Возле стены, противоположной входу, расположился компьютер. Я подошел к нему и осмотрел. Компьютер как компьютер. Включил. На экране появилась надпись – «Привет». Я набрал такую же. На экране появилось меню. Весь экран был занят всевозможными предложениями удобств. Я выбрал температуру. На запрос машины – какую температуру мне нужно, я поставил семьдесят градусов по Цельсию. И вскоре взмок. Тут же я отменил команду. Все вернулось на свои места, кроме мокрой рубашки. Мне надоело стоять, и я выбрал режим «сидеть». Предложения были самые разные – от табуретки до кресла-качалки. Я выбрал табуретку, так как в кресло не привык садиться в мокрой рубашке. Табуретка выскочила рядом со мной, и я уселся на нее с видом человека, которому предстоит долго ждать.

В такой позе меня и застал мой начальник. Он посмотрел на меня, склонил голову набок и засмеялся.

– Генри, ты, наверное, собираешься просидеть весь полет? Такое впечатление, что более мрачной личности я еще не видел. – Очевидно, Альфред имел обыкновение высказывать свои мысли прямо, не боясь обидеть человека. – О, да ты уже разобрался! Молодец, а тем двум я полчаса рассказывал сказки о скатерти-самобранке. Как ты понял, здесь есть практически все, и материальное, и моральное.

– Моральное? – больше, чтобы поддержать разговор, промямлил я.

– Ну, ладно, не придирайся. Не совсем моральное, а так, для души. Кстати, а чего это ты такой скромный? Сидишь на табуреточке, как засватанный? Не стесняйся, кресла здесь мягкие, мягче, чем в лучших отелях.

Я почувствовал, что в его присутствии становится немножко легче, проще, что ли.

– Да ты знаешь, я поэкспериментировал с температурой, немножко перегрелся… – мои слова были прерваны его безудержным смехом.

– Хорошо, что не поставил на минус сто, сейчас бы тебя размораживали!

Мы легко и от души посмеялись, причем так громко, что в дверях показались удивленные физиономии наших коллег. Альфред знаком показал им, что они могут войти. Утерев выступившие слезы, он представил нас. Тот, что повыше, был Тэдди, а крепыш – Жан. Вот так и состоялось наше знакомство. Меня усадили за компьютер, и мы как дети пробовали все возможные комбинации, пока не проголодались.

– Ребята, я забыл вас предупредить, что наш командир только с виду такой простой. Он мягкий во всем, кроме дисциплины. Генри, набери распорядок дня, посмотрим, что у нас сейчас. – Альфред посерьезнел и посмотрел на часы. Я набрал команду, и на экране высветилось расписание.

– Вот так-то, у нас есть пятнадцать минут до обеда. Быстренько принимаем душ и переодеваемся, – голос Альфреда приобрел металлические нотки.

– А можно вопрос? – не выдержал Жан. – А что это…

– Вопросы потом, выполняйте приказ, – еще более жестко сказал Альфред.

Насчет быстроты нас учить не нужно было. Принять душ – дело пяти минут. А вот с новой одеждой пришлось повозиться. Не то, чтобы она была особенной, почти обычный комбинезон, но быстро найти нужные лямки и кнопки дело не такое уж и простое. Мы уже на ходу помогали друг другу застегиваться. Альфред рысью припустил по коридору, мы – за ним. Ровно в половине первого в столовую вошел Орвилл со своими подопечными. Стол по правую руку от нас был свободен.

Было видно, что настроение командира резко изменилось. Он усадил своих ребят и стал неторопливо прохаживаться вдоль стены. Через две-три минуты подоспела команда под руководством молодого веснушчатого парня. Он подбежал к командиру и вытянулся по стойке смирно. Было видно, как он побледнел. Доклада не было, оправданий тоже. Командир сказал кратко: «Замена» и пошел к своему столу. Веснушчатый постоял, лицо его перекосилось, будто он выслушал приговор о смерти. Затем повернулся и со слезами на глазах вышел из столовой. Трое его подчиненных не знали, что делать дальше. Один из них подошел к столу командира и попытался оправдать своего начальника. Объяснил он опоздание своей собственной нерасторопностью. Командир посмотрел на него и, не моргнув глазом, произнес: