Бусидо. Военный канон самурая с комментариями - [53]

* * *

Когда Ямамото Городзаэмон отправился к священнику Тэ-цугю[129] в Эдо, чтобы тот поведал ему о буддизме, Тэцугю сказал: – Буддизм отвергает мыслящий разум. Выше этого нет мудрости. Для вас как для воина у меня есть хорошее подтверждение этого. Китайский иероглиф «малодушие» получается, если к иероглифу «смысл» прибавляют основу «человек». Отметим, что «смысл» подразумевает «мышление». Это значит, что, когда человек омрачает мышлением свой подлинный разум, он становится малодушным. Может ли человек быть безупречным на Пути Самурая, если он продолжает мыслить? Полагаю, вы сделаете из этого вывод.

* * *

Как говорил один старый самурай, взять врага на поле боя – все равно что соколу поймать птицу. Хотя сокол видит перед собой тысячи птиц, он не замечает ни одной из них, кроме той, которая должна стать его добычей.

Более того, голова, которую человек взял на поле боя после того, как заявил: «Я возьму в плен воина в таких-то доспехах», называется тэдзукэ-но куби[130].

* * *

В книге «Коёгункан» один воин говорит:

– Когда я встречаюсь с врагом, мне кажется, будто я вхожу во тьму. Поэтому я часто получаю тяжелые ранения. Но вы сражались со многими известными воинами и никогда не были ранены. Почему это так?

Другой отвечает ему:

– Когда я встречаюсь с врагом, это действительно напоминает пребывание во тьме. Но если при этом мой ум пребывает в покое, он подобен ночи, озаренной бледным лунным светом. Если я начинаю поединок в таком состоянии, я знаю, что не могу быть ранен.

Вот что чувствует воин в мгновение истины.

Ружейная пуля, попадая в воду, отлетает рикошетом. Говорят, что если пометить ее ножом или оставить на ней след зубами, то она войдет в воду. Более того, если хозяин часто охотится или как-то по-другому использует оружие, меченая пуля принесет ему удачу.

* * *

Однажды господа Овари, Кий и Мито[131] в десятилетнем возрасте были в саду вместе с господином Иэясу, когда тот сбил осиное гнездо. Из гнезда вылетели осы, и господа Овари и Кий в испуге убежали прочь. Однако господин Мито одну за другой снимал ос со своего лица, но никуда не убегал.

В другой раз господин Иэясу сушил на жаровне каштаны и пригласил мальчиков присоединиться к нему. Когда каштаны нагрелись, они внезапно начали лопаться. Двое ребят испугались и отстранились. Однако господин Мито не испугался. Он подобрал каштаны, скатившиеся с жаровни, и положил их обратно.

* * *

Для изучения медицины Эгути Тоан отправился в дом старого Ёсида Итиана в районе Бантё в Эдо. В это время поблизости жил мастер меча, с которым Тоан время от времени занимался. У этого мастера был также ученик-рёнин, который однажды подошел к Тоану и сказал:

– Сегодня я собираюсь осуществить давнее намерение, которое я вынашиваю уже много лет. Я сказал тебе об этом, потому что ты мой давний друг.

Затем он ушел. Тоан почуял что-то недоброе в его словах и последовал за ним. Вскоре Тоан увидел, что с другой стороны к рёнину приближается человек в плетеной шляпе. Проходя мимо человека в шляпе, ренин сильно ударил своими ножнами по ножнам человека в шляпе. Когда человек оглянулся, рёнин сшиб с него шляпу и громко заявил, что собирается ему отомстить. Поскольку человек был застигнут врасплох, зарубить его оказалось нетрудно. Впоследствии жильцы ближайших домов все как один поздравляли рёнина. Говорят, они даже предлагали ему деньги. Тоан любил рассказывать эту историю.

Однажды, когда священник Унго из Мацусимы ночью шел через горы, его остановили разбойники.

– Я человек из этой местности, а не странник, – сказал он, – поэтому у меня нет денег, но вы можете забрать мою одежду. Прошу вас, оставьте мне жизнь.

– Что ж, наши усилия были напрасными, – ответили разбойники. – Твоя одежда нам не нужна. – И они двинулись дальше по дороге.

Не успели они пройти и двадцати метров, как Унго окликнул их.

– Я нарушил заповедь «Не лги», – сказал он. – В замешательстве я забыл, что у меня в кошельке есть один кусок серебра. Искренне сожалею, что обманул вас, когда сказал, что у меня ничего нет. Вот это серебро. Пожалуйста, возьмите его.

Разбойники были так тронуты, что постриглись в монахи и стали его учениками.

* * *

Однажды в Эдо четыре или пять хатамото собрались для игры в го. В какой-то момент игры один самурай вышел в уборную, а другие тем временем затеяли драку. В результате один человек был убит, погас свет и воцарился беспорядок. На шум прибежал отсутствовавший самурай.

– Успокойтесь! Ваша ссора ничего не стоит. Зажгите лампы и позвольте мне сказать свое слово! – воскликнул он.

Когда лампы были снова зажжены и все успокоились, этот самурай выхватил меч и отрубил голову одному из повздоривших.

– Моя самурайская удача изменила мне, и я не участвовал в потасовке, – сказал он впоследствии. – Если это будет понято как малодушие с моей стороны, мне придется совершить сэппуку. Даже если этого не случится, мне нечего будет ответить людям, которые уличат меня в том, что я сбежал в туалет. В этом случае мне тоже останется только совершить сэппуку. Я зарубил человека потому, что желаю умереть как победитель врага, а не как подозреваемый в трусости.