Бурятские сказки - [34]

— Не горюй, сестрица, — говорят лебедушки-красавицы. — Если еще можно спасти твоего брата, то непременно спасем, если можно вызволить, то обязательно выручим его.

Сели они на вороных коней и въехали в черное море. С большим трудом вытащили они превеликую льдину на берег. Разрезали ее и увидели, что Сагаандар, лежавший внутри деревянного гроба, превратился в младенца и громко плачет, слезно заливается. Дала Ногоондар ему свою грудь, и успокоился младенец.

Стал он подрастать не по дням, а по часам. Не прошло и трех дней, а он не может уместиться в шкуру трехгодовалого быка, не прошло и четырех дней, как он уже ходить начал, сделал из прутика лук и стрелы, стал мелкими пичужками промышлять.

Говорит девица Ногоондар:

— Не сесть ли нам вместе на коня? Не поехать ли нам на родину?

Сели они вдвоем на чалого аргамака и зарысили в сторону родных краев. Вдруг напали на них семь маленьких да пузатых хана и убили Сагаандара.

— Горе ты мое! — запричитала сестра. — И как тебе умирать не надоест!

Тут аргамак шепчет ей на ухо:

— Говорят, три дочери небожителя Эсэрэна способны оживлять мертвых. Живут они неподалеку. Надо съездить за ними и привезти сюда.

Призадумалась Ногоондар. Снова приняла она мужской облик и, благословясь, отправилась в путь.

Едет она — и вдруг видит красивый войлочный дворец. Посреди двора стоит одна-единственная коновязь, за которую привязаны шесть коней разных мастей. Привязала девица своего аргамака и взошла на крыльцо. Оглянулась она на коня своего, и только тут заметила, что ее аргамак — сущая кляча против шестерых разномастных коней.

— Да и какое может быть везение нам, потерявшим своего хозяина! — с досадой воскликнула девица.

Вернулась она к коновязи, превратила своего коня в кремень, спрятала его в суму из-под огнива, а сама обернулась маленькой пичужкой, забилась в простенок и стала подслушивать да подсматривать за тем, что происходит в доме.

В горнице по правую сторону сидели три молодца, а по левую — три девицы. Три молодца готовили стрелы, а девицы шили шапки из выдры и соболя.

Вот один из молодцев осмотрел свою стрелу и передал крайнему. Тот попробовал ее острие большим пальцем и говорит:

— Хороша стрела, но все же уступает боевым стрелам молодца Сагаандара, сына Газар Поолина.

— Если так, то не нужна она мне вовсе! — воскликнул молодец, сделавший стрелу, и бросил ее в огонь очага.

Тут одна из девиц, закончив шить бобровую шапку, размером с кочку, передала другой красавице. Осмотрела та шапку, помяла ее в руках и говорит:

— Хороша, спору нет, но все же далеко ей до шапок, которые шьет девица Ногоондар, дочь Газар Поолина.

— Ах, какая жалость! — воскликнула девица, разорвала шапку в клочья и бросила в огонь очага.

Тем временем спрашивает одна из девиц:

— А как мы их узнаем, если брат с сестрой вдруг возьмут да и зайдут к нам? Говорят, что лицом они очень схожи.

Отвечает один из молодцев:

— Если войдет мужчина, то встанет на правую сторону и начнет осматривать оружие. А если девица войдет, то станет на левую сторону и начнет осматривать ваше рукоделие.

Услышав об этом, Ногоондар подумала: «Неужто мы и впрямь превосходим во многом этих молодцев и девиц?»

Одернула она на себе мужские одежды, зашла в дом и села рядом с тремя молодцами на правую сторону. Осмотрели они друг у друга оружие, и тут заметили молодцы, что гость на девиц да на их рукоделие заглядывается.

«Наверное, свататься пришел», — подумали молодцы и вышли на крыльцо.

Осталась Ногоондар с тремя девицами и говорит им:

— Я тот самый человек, который желает посватать одну из трех дочерей небожителя Эсэрэна.

Отвечают три девицы:

— Если не за вас, то за кого же нам еще выходить? Только время наше девичье не приспело, не отдаст нас отец замуж. Надо у него разрешения спросить.

Вознеслись они на небо к своему отцу Эсэрэну, спросили у него позволения на замужество. Не стал отец перечить. «А напоследок, — говорит, — погуляйте да порезвитесь в моих небесных садах. Заодно и друг к другу присмотритесь».

Заперли всех четверых в небесном саду. Стали они там веселиться да гулять, печали и забот не зная. Однажды спрашивает старшая девица своих младших сестер:

— Ну и как? Не пытается ли молодец проявить к вам внимание?

— Нет, ни чуточки! — отвечают те.

— Тогда я сама проникну к нему нынешней ночью, — говорит старшая из сестер.

Тем временем пришел к девице Ногоондар верный аргамак, склонился над ее головой и шепчет на ухо:

— Нынешней ночью тебя навестит одна из красавиц. Ты же затяни сейчас на мне подпругу, да потуже. Только девица взойдет на твое ложе, вы услышите среди ночной тишины, как лопнет подпруга, как перескочу я высокий забор небесного сада и поскачу Млечным Путем. Тогда ты со словами: «Ах, какая жалость! Все-то задуманное мной убежавшего аргамака не стоит!» — соскакивай с постели и кидайся в погоню за мной. Когда догонишь меня и вернешься к девицам, предложи им в полуденную жару искупаться в белом озере с живой водой.

Послушала Ногоондар своего коня, подтянула подпругу, привязала аргамака к коновязи.

Среди ночи пришла к ней старшая из сестер-красавиц, только откинула горностаевое одеяло, как заржал на дворе аргамак, оглушительно громко лопнула седельная подпруга. Сорвалась с постели Ногоондар и кинулась в погоню за своим конем с криком: