Буря - [4]
Официально аппарат назывался "Биотоковый резонансный болеанализатор". Ирина звала его Малышом.
Этот Малыш занимал почти половину просторной лаборатории. На темном щите тремя рядами были расположены приборы. Малыш часто капризничал, приборы помогали находить и устранять неисправности.
Малыш любил тишину, поэтому в лаборатории не было окон, только невысокая дверь со звуконепроницаемой обивкой. Исследуемый больной находился в соседней комнате - малейший звук мог отвлечь врача. Ирина привыкла работать одна, в абсолютной тишине, и громкий, хрипловатый голос профессора Шиманского казался ей сейчас странным и неуместным. Шиманский долгое время был военным врачом и сохранил военную выправку. Рослый, с коротко остриженной крупной головой, уже немного грузный, располневший, он ходил вдоль панели болеанализатора и расспрашивал Ирину о назначении приборов.
- Ясно, - сказал он наконец. - Где прикажете поместиться?
- Вот здесь, пожалуйста, у регистратора биотоков,- ответила Ирина. - Я сяду в это кресло спиной к аппарату - свет приборов отвлекает, мешает сосредоточиться. Говорить со мной не надо. Но...
Она умолкла.
- Что "но"? - спросил Шиманский.
Он говорил с ней, как со студенткой, и она поспешно ответила:
- Это экспериментальная установка. Мы собирались ее усовершенствовать. Так, чтобы врач мог при необходимости уменьшить силу идущих к нему болевых импульсов. А сейчас... в общем, пока этого нет. Анализатор даже усиливает болевые импульсы; так было удобнее для ОПЫТОР...
В серых, жесткг/ватых глазах Шиманского промелькнуло что-то похожее на жалость.
-Послушайте, Ирина Владимировна, может быть, лучше, если я сам, а?
- Нет. Первый раз должна я.
- Да, без регулировки плохо, - недовольно проговорил Шиманский.
Ирина пожала плечами.
- Какая разница!
Шиманский удивленно посмотрел на нее.
- Я хотела сказать, что теперь уже поздно.
- Почему? - спросил Шиманский, пытливо глядя на Ирину. Она не ответила.
Шиманский не спеша прошел вдоль панели болеанализатора, остановился у эмблемы, негромко сказал:
- Надели на пса намордник... Романтика!
Ирина молчала.
А Шиманский думал о романтике. Когда-то о'на жила на морских пристанях. Там теснились парусники, пирамидами громоздились бочонки с ромом, мешки с кофе, связки сахарного тростника. А бородатые, смахивающие на пиратов, матросы продавали обезьян и рассказывали небылицы о чудовищных штормах и заокеанских странах... Потом романтика ушла на аэродромы, с которых взлетали первые самолеты-неуклюжие коробки из парусины, дерева и проволоки... Теперь романтика поселилась в лабораториях, конструкторских бюро, у пультов электронных машин...
- Да, Ирина Владимировна, странная это вещь - романтика! - сказал Шиманский. - Если присмотреться к тому, что мы делаем...
Ирина вздрогнула. Присмотреться! Это слово заставило ее вспомнить микроскоп. В микроскопе есть винт кремальеры - для грубой, приблизительной наводки и микрометрический винт - для наводки точной, окончательной. "Я крутила только винт кремальеры,- подумала Ирина, - а если повернуть микрометрический винт..."
Она слушала Шиманского и ничего не понимала.
Слова проходили стороной. Ирина думала о Николае.
Ей казалось, что она повернула микрометрический винт, и изображение, еще мгновение назад расплывчатое и неясное, стало отчетливым и резким, видимым до мельчайших деталей.
Шиманский, наконец, заметил, что Ирина его не слышит. Он умолк на полуслове, кашлянул, затем сухо спросил:
- Начнем?
- Простите, - тихо сказала Ирина. - Да, конечно, начнем. Я только хотела спросить... этот человек... там...
- Его зовут Илья Дмитриевич Кабешов, - ответил Шиманский. - Осколок мины, наспех сделанная операция... и вот четверть века спустя... Старший сержант Кабешов Илья Дмитриевич. Второй Украинский фронт.
Ирина включила аппарат. Стрелки приборов ожили, качнулись вправо, задрожали. Свет в лаборатории погас, была освещена только панель болеаналязатора.
Ирина медлила. Она прислушивалась к тихому гудению Малыша. Было нечто успокаивающее в этом едва слышном ворчании аппарата. В такие минуты он казался Ирине живым существом - умным, но строптивым.
Ну, будь молодцом, Малыш, - мысленно произнесла она. - Ты же не подведешь меня... И еще... - она покосилась на Шиманского. Ей не хотелось, чтобы профессор угадал ее мысли,-Не делай мне, Малыш, очень больно.
Я немножко боюсь, ну, совсем немножко..."
Под оскаленной мордой деревянной собаки вспыхнула зеленая лампочка. Сестра сигнализировала из соседней комнаты: "Больной готов". Ирина молча надела шлем, туго стянула ремешок, поправила провода. Они напоминали расплетенную косу, их было свыше тридцати и они делали шлем тяжелым. Ирина села в кресло, откинулась, закрыла глаза.
Наступила темнота.
Откуда-то из глубины сознания на мгновение выплыло лицо Логинова, мелькнули спутанные, сбивчивые мысли - и ушли. Снова наступила немая, бездонная темнота. Было такое состояние, как в минуты, предшествующие сну. Сна еще нет, мозг работает, но мысли уже становятся прозрачными, невесомыми, неуправляемыми.
Они редеют и уходят...
Боль возникла внезапно, еще несильная, но острая, как укол булавки. Ирина наклонила голову, сжала руками подлокотники кресла.
На 1-й стр. обложки: рисунок к рассказу В. Журавлевой «Летящие по Вселенной».На 2-й стр. обложки: рисунок П. Павлинова к повести Ю. Попкова и В. Смирнова «Верь маякам!».На 4-й стр. обложки: «Шаги семилетки». Фото В. Дунина с выставки «Семилетка в действии».
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Наша земля, наша планета, наш мир… завтрашний мир: "Гея" составлена из произведений, которым кроме "фантастические" правомерно дать еще одно определение "географические".Первый сборник серии.Содержание:* Сергей Абрамов. Планета у нас одна (предисловие)* Иван Ефремов. Белый рог (рассказ)* Виктор Колупаев. Самый большой дом (рассказ)* Цончо Родев. Рукопись Клитарха (рассказ, перевод З. Бобырь)* Сергей Павлов. Ангелы моря (повесть)* Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов. Черный столб (повесть)* Валентина Журавлева.
В сборник вошли произведения С. Смирнова, С. Павлова, Р. Подольного, В. Журавлевой, К. Булычева, С. Жемайтиса, И. Варшавского, В. Крлупаева, Г. Альтова, В. Ревича, С. Арутюнова, Ю. Эстрина, Б. Ляпунова.
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.