Буря (сборник) - [100]
– А почему мы ничего не слышим?
– Потому что под вами ночного ресторана нет.
– Ах, вон вы про какого соловья…
Дочь продолжала стоять над душой.
– Я одна боюсь.
– Чего?
– Идти.
– Да тут два шага всего.
Но она опять настойчиво повторила:
– А я боюсь.
И тогда я, скрепя зубами, поднялся.
– Ну пошли. Ну, где твоя дрожащая рука?
И как только поднялся, понял, как меня сильно развезло. Шёл как во сне. И скорее не я дочь, а она меня вела за руку. Поднялись по ступеням, прошли через крутящиеся стеклянные ворота, через погружённый в полумрак, совершенно пустой вестибюль. В коридоре я вдобавок ко всему на ровном месте споткнулся. Надо же так напиться! Войдя в номер, прямо в одежде ничком плюхнулся на кровать. И пока дочь принимала душ, от веяния кондиционированной прохлады всё куда-то плыл, пока надо мною не прозвучал громкий голос. Я в испуге приподнял от подушки голову.
– Что?
– Мыться, спрашиваю, пойдёшь?
– А почему ты повышаешь голос?
– Всё, я ложусь спать!
«Это чего она на меня взъелась?»
– Спокойной ночи.
– Спокойной ночи! – опять огрызнулась она. «Неужели догадалась? Эх ты, а ещё – па!»
Вставать не хотелось, но я всё-таки пересилил себя и, насилу поднявшись, ушёл в душ. Начал с горячего и постепенно довёл до самого холодного, совсем не ледяного, но всё-таки освежающего.
Докрасна растершись махровым полотенцем, решил посмотреть, на кого же я всё-таки стал похож, но от горячей воды зеркало успело запотеть, и тогда я тщательно его вытер. Когда, наконец, увидел себя, мне стало отчего-то опять стыдно. Оттого, может быть, что дочь, заметив мою нездоровую симпатию, решительно её пресекла. А если бы не дочь? Неужели бы я всё-таки решился? Но Света… Неужели же она… Нет, тут что-то другое… Что-то такое пришло мне в голову, когда мы смотрели друг другу в глаза, о чём-то я подумал. Кажется, о зеркале. Да-да, я подумал о зеркале. Я вспомнил слова из песни: «гляжу в тебя, как в зеркало…» И как-то это было связано с её именем… Света, свет…
Но я так и не смог разгадать этот ребус. Очевидно, для этого необходимо было состояние более трезвое.
12
– Майоми был крестьянка. Её муж; забрали строительство Китайский сте-ена. От него долго не был известий. Тогда Майоми поехал на сте-ена, чтобы видеть свой муж. Но он уже был неживой. Умер. На Китайский сте-ена много умер народ. Нескалька миллион ра-абов умер. Кагда Майоми узнал об этом, она заплакал. И тагда обрушился сте-ена. Адин какой-та участак. Аб этам далажили императару. Он велел пазвать Майоми. Кагда императар увидел Майоми, он прельстился её красатой. Майоми был очень красивый. Императар предложил Майоми стать ево жо-оной. Но она не захотел и бросился ре-ека. Такая легенда.
Всё это говорил гид, мой тёзка, по имени Толя, когда мы довольно медленно пробирались в потоке машин. От Пекина до Китайской стены всего сорок минут езды, но ввиду выходного дня мы ехали уже три часа. За это время я успел вздремнуть, и, наверное, многое из того, что рассказывал Толя, пропустил.
– Каждый житель Китая стремица патняца на сте-ана. В Китае считают, если патняца на самый высокий сте-ана, станешь герой. Паэтаму мы так долго едим. Сеготня выхотной день и многие едут на сте-ана. Несмотря на то, што Пикини нет светафороф, в выхотные тни часта бывают пропки, паэтаму часные машины, намера каторых аканчиваюца на семь и на два в выхотной день не пускают Пекин. Большой штраф. Такой новый закон Пикини.
– А жильё дорогое? – спросил кто-то.
– Пикине каватратный метр жилья стоит кака и Маскаве – пять тысяч долалов. Такой дарагой жилья. Я снимаю адин комнат на окраина Пекина, за две тысячи долалов. Эта читаеца дёшава. Я учусь университете и работаю, паэтаму магу пла-атить за комната.
– А машины сколько стоят?
– Новый машина стоит сыто пятьтесят тычач долалов.
– Это какую же надо иметь зарплату, чтобы купить?
– Сиретняя зарплата Китаи саставляет семьсот долалов.
– Сколько-сколько?
– Эта афициальный цифра.
– В общем, как у нас. Помните, какую цифру Путин озвучил?
– Шестнадцать?
– Шестнадцать в позапрошлом году. А в этом уже двадцать три.
– Выходит, тоже почти семьсот долларов?
– Перед самым началом перестройки нам на лекции в институте говорили, что девятьсот долларов минимальная зарплата американца, и что создание одной атомной бомбы нам обходится в такую сумму, которой хватило бы на строительство города с пятнадцатитысячным населением.
– Не может быть!
– Так нам сказали! А теперь прикиньте, судя по размаху нашей территории, сколько народу в результате гонки вооружений осталось без жилья. А ещё говорили, что интенсивный технический прогресс ведёт к перенакалению планеты, что, в свою очередь, грозит экологической катастрофой (таянием ледников, повышением уровня океана), и чтобы всего этого избежать, даже собираются создать специальную пушку, с помощью которой избыток энергии намереваются выстреливать в космос. Вроде – выход, но есть одна загвоздка: в случае аварии пушки – сгорает вся планета.
– Что вы нас всё пугаете?
– Вам не страшен серый волк?
– Нам страшен серый волк, но мы верим, что учёные обязательно что-нибудь придумают! Правильно я говорю, товарищи? – объявила в микрофон Ирина.
Чугунов Владимир Аркадьевич родился в 1954 году в Нижнем Новгороде, служил в ГСВГ (ГДР), работал на Горьковском автозаводе, Горьковском заводе аппаратуры связи им. Попова, старателем в Иркутской, Амурской, Кемеровской областях, Алтайском крае. Пас коров, работал водителем в сельском хозяйстве, пожарником. Играл в вокально-инструментальном ансамбле, гастролировал. Всё это нашло отражение в творчестве писателя. Окончил Литературный институт им. А.М. Горького. Член Союза писателей России. Автор книг прозы: «Русские мальчики», «Мечтатель», «Молодые», «Невеста», «Причастие», «Плач Адама», «Наши любимые», «Запущенный сад», «Буря», «Провинциальный апокалипсис» и других.
В биографии любого человека юность является эпицентром особого психологического накала. Это — период становления личности, когда детское созерцание начинает интуитивно ощущать таинственность мира и, приближаясь к загадкам бытия, катастрофично перестраивается. Неизбежность этого приближения диктуется обоюдностью притяжения: тайна взывает к юноше, а юноша взыскует тайны. Картина такого психологического взрыва является центральным сюжетом романа «Мечтатель». Повесть «Буря» тоже о любви, но уже иной, взрослой, которая приходит к главному герою в результате неожиданной семейной драмы, которая переворачивает не только его жизнь, но и жизнь всей семьи, а также семьи его единственной и горячо любимой дочери.
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.