Буревестник. Трилогия - [32]

— Вот всегда ты так, Дюша!! — тут же раздалось со стороны старшего лейтенанта. — Как, понимаешь, приедут удивительно милые мальчики… лейтенанты… так ты сразу их прибить готов!

— Ага, ага, еще скажи, что я тебя ревную, — засмеялся сержант, но тут же оборвал. — Извините, товарищ капитан, мы так, как старые сослуживцы шутим!

— Ну да, я так и понял, — покивал Асыл. — Что, в медпункт?

— Придут в себя минут через 5, даже голова болеть не будет, — отмахнулся сержант. — Стоило их бить, чтобы потом тащить в медпункт? Где тут воспитательный момент?

— И где?

— Нет его! Хотя в помещение их затащить все же стоит — вечерами земля слишком холодная.

Затащив тела в центр связи и оставив Лизу присматривать, капитан с сержантом вернулись на улицу. Солнце уже окончательно скрылось, но огромное звездное небо и половинка Луны давали достаточно света, чтобы не уткнуться носом в стену.

— Насколько мне известно, стандартный учебный цикл не включает в себя рукопашный бой.

— Так и есть, — отозвался Дюша. — Толку руками перед тварями махать? Нам давали курс при обучении на сержанта-инструктора. Потом сам тренировался, ну и жизнь постоянно подкидывала тренировки. Такие вот, как сейчас.

— После такого выступления Лев еще тренировок устроит, — хохотнул Асыл. — Он это дело любит! В смысле, курс рукопашки и так будет, но лично тебе устроит расширенный.

— Нельзя сказать, что я сильно удивлен. К этому все и шло.

— Поэтому и орал сегодня на снайперов?

— Увлекся мальца, — почесал затылок Дюша. — Они как-то вяло шевелились, вот и решил их… подбодрить. Да и рефлексы не пропьёшь, сколько раз в бою приходилось так подгонять тех, кто в ступор впадал. Некрасиво, конечно, получилось, но я и сам не ожидал, что из озера амфибии полезут! Прямо как 7 лет назад, когда подходы к Гибралтару охраняли.

— Там ты заработал Орден Безнадежности?

— Ага, — мрачно отозвался сержант. — Держались до последнего, потом чудом ушли через пролив. Десятка два нас осталось из всего сектора.

— А ты я смотрю, везунчик, тут выжил, там выжил, да еще и без особых ранений.

— В жопу такую удачу!! — рявкнул Дюша. — Извините, товарищ капитан! Отдал бы всю эту долбаную удачу, ордена и полжизни в придачу, лишь бы вернуть всех, кто погиб у меня на глазах. Кажется уже все, одеревенел по самую маковку, смертей перевидал целую тьму, сам под смертью ходил каждый день, людей и тварей убивал, ан нет, как вспомню друзей-товарищей погибших, хочется напиться до беспамятства и застрелиться.

— Людей убивал? — нахмурился Асыл.

— Мародеры, дезертиры, паникеры, насильники, всякое на войне бывало. Всего 102 человека. И 6293 твари, если вас интересует точная цифра.

Удивленный до глубины души Асыл промолчал. Конечно, он предполагал, что ордена и медали сержант заработал не за красивые глазки, но озвученные цифры потрясали. С таким кровавым багажом за спиной, сержант был вполне вменяем и рассудителен. «Или не вполне», шепнул ехидный внутренний голос, «может, поэтому и орал на офицеров? И поэтому законопатился добровольно в глушь, подальше от людей? Потому что знал — контроль над собой немного того, утерян, и едва полыхнет — перебьет кучу людей?» Асыл мог бы возразить, мол, раз сбежал именно по этой причине, значит с рассудком все в порядке, а мелкие и не очень вывихи сознания можно и вылечить. Или углубить и поставить на службу, в этом Лев великий мастак.

— Три наряда вне очереди на кухне? — неожиданно спросил Дюша.

— Нет, в порядке наказания будешь ездить со мной по складам, общаться с бюрократами и выбивать имущество из прапорщиков, — немного ехидно отозвался капитан Имангалиев. — И это не шутка.

Дюша отозвался «Есть!» и отправился к боксам для техники. Наказание, на взгляд обоих, вполне соответствовало проступку.

А тем временем в центре связи побитые лейтенанты пришли в себя. В качестве лечебных процедур им достались холодные компрессы на головы, в виде мокрых полотенец. Тем не менее, голова раскалывалась, и Спартак немедленно сел, собираясь отправиться за таблетками. Головокружение и рвотные позывы тут же уложили его обратно.

— Хе-хе, мальчики, лежите, не вставайте, — раздался голос Лизы. — Вот обязательно вам нужно было драться?

— Обязательно, — выдавил из себя Спартак.

— Могли бы найти кого-нибудь слабее в таком случае. Я сказала — лежите! Сейчас придет наш новый военврач и пропишет вам что-нибудь лечебное. Но все равно вы молодцы, хорошо держались.

Спартак, уже приступивший было к сеансу самоистязания, заворожено уставился на лицо связистки, маячившее сверху с милой улыбкой. Она не сердится? И даже хвалит? И не собирается язвить из-за такого позорного проигрыша? После своего дурацкого поведения — ведь сорвался, как мальчишка! — и позорного проигрыша, у Спартака были серьезные основания думать, что в его сторону больше и не посмотрят. А тут нате — молодец!

— Наш Андрей — лучший боец на форпосте. Ну, разве что второй Андрей, который старший сержант, иногда у него выигрывает. В прошлом году они ездили на какие-то соревнования округа и выиграли кучу призов!

Старший сержант, эта двухметровая гора мышц, иногда выигрывает у маленького сержанта. Иногда. Видимо, когда Дюша ему поддается, а так ни-ни, маленький и злой сержант его обязательно бьет, иронизировал Спартак, ощущая, как крыша потихоньку уезжает за горизонт. А потом пришла военврач, как-то по-особому сжала голову Спартака и боль исчезла. Потом ткнула под ухо и в шею, и сон мгновенно накрыл снайпера. Снились ему, что он приглашает Лизу на свидание, а та смотрит удивительно зелеными глазами и совсем не сердится, только настаивает, чтобы на свидание к морю их вез обязательно сержант Мумашев.