Бунтарь ее величества - [5]

Такая операция стала возможной благодаря успехам российских ученых, которые смогли усовершенствовать пространственно-временной генератор (то, что в просторечии именуют «машиной времени»). Раньше ученые, забросив группу в прошлое, могли извлечь ее оттуда лишь в строго оговоренной временной точке – скажем, спустя месяц или год после заброски. Сами «попаданцы» не могли послать в будущее никакого сигнала – пора, мол, отсюда сматываться, выдергивайте нас скорей. Теперь, после перенастройки генератора, такая обратная связь стала возможной. Вот почему Ваня, которого измученный допросами Пугачев принял за ангела, смог быстро покинуть камеру, когда в нее вошли следователи. И теперь оперативники обсуждали результаты проведенной разведки и строили планы на будущее.

– Значит, Екатерина была права, когда требовала от своих следователей, чтобы они вызнали имена знатных единомышленников Пугачева, – сказал Волков, выслушав Ванин отчет. – Это у нее не мания преследования, что-то она знала… Очень интересно! Если вы узнаете имена аристократов, помогавших «казацкому царю», вы окажете историкам очень большую услугу.

– Выходит, нам надо отправляться в 1773 год, когда Пугачев поднял свое восстание и впервые назвался именем императора Петра III, – сказал Углов. – Явиться на Яик, нынешний Урал, встретиться с казацкими атаманами…

– Нет, зачем же на Яик? – возразил Игорь Дружинин. – Что, знатный соратник Пугачева, какой-нибудь Орлов или Потемкин, поедет туда, в степи, будет пить с казаками спирт, спать у костров, петь казацкие песни? На кой ляд ему это сдалось? Если кто-то и подговорил Пугачева поднять восстание, то наверняка он сделал это раньше. Надо искать заговорщиков в других местах, где жил и служил Емельян Иванович.

– Да, мысль верная, – кивнул Григорий Нойман. – Скорее всего, встреча знатного «заказчика» казацкого восстания произошла во время службы Пугачева в армии. Например, когда он, уже в звании хорунжего, участвовал в Русско-турецкой войне и отличился при взятии Бендер. Или позже, когда он, вступив в конфликт с законом (помог своему зятю Павлову бежать со службы), уехал в Польшу, чтобы там вернуться к легальной жизни. Этот период его жизни – самый темный. Неизвестно, с кем он там встречался.

– Значит, или Бендеры, или Польша, или Яик, – резюмировал Углов. – А в Бендерах он в каком году был?

– В сентябре 1770-го, – ответил Нойман.

– Выходит, нам с этого года и надо начинать свои изыскания? А закончить в январе 1774-го, когда Емельян Иванович был казнен?

– Закончить можно раньше, но не совсем, – покачал головой Нойман.

– Это как понимать?

– А вот так. До самой казни вам не имеет смысла оставаться – вы же не кино про жизнь Пугачева снимать отправляетесь. Начнете с 1770-го, проследите все связи Пугачева до момента его ареста осенью 1773-го – и можете возвращаться. Но ненадолго. Чтобы потом отправиться в следующий период царствования Екатерины Алексеевны.

– Ух ты! Выходит, мы теперь вахтовым методом будем работать? – воскликнул Ваня Полушкин.

– Можно сказать и так, – кивнул генерал Волков. – Царствование Екатерины было очень долгим, оно растянулось на тридцать с лишним лет. Что же вам, все эти тридцать лет там провести? Мы в руководстве посовещались и решили, что у вас будет два посещения. Первое, как я уже сказал, во времена Пугачевского бунта. А второе…

– Да, когда же второе? – не выдержал нетерпеливый Дружинин.

– А второе – в 1786–1787 годах. Это вершина успехов, достигнутых Екатериной. Годы самых блестящих побед русского оружия. Только что был присоединен юг России, Крым, и в 1787 году императрица совершила туда путешествие. Так что если мы хотим получить у Екатерины уроки успешного управления страной, то лучше всего это делать как раз в эти годы.

Трое друзей переглянулись.

– Да, необычное задание… – протянул Углов. – Такого мы еще не получали…

– Да, задание необычное, трудное, – согласился Волков. – Поэтому и подготовка к заброске на этот раз будет более долгой. Вы прослушаете целый курс лекций по эпохе Екатерины, их будут вам читать лучшие специалисты. Вам, Игорь Сергеевич, – повернулся научный руководитель к Дружинину, – предстоит детально ознакомиться с достижениями инженерной мысли того времени. Ведь на вас, как всегда, будет лежать обязанность обеспечить группу средствами, выполняя разного рода инженерные работы – в прошлые разы у вас это неплохо получалось. А вам двоим, – обратился он к Углову и Полушкину, – надо будет ознакомиться с характерами и личными делами екатерининских вельмож. Ведь именно среди них вам предстоит отыскать покровителей Пугачева. Кстати, попрошу вас, Кирилл Андреевич, подготовить мне список лиц, которые вызывают у вас наибольшие подозрения. А мои помощники подготовят вам по этим людям папки с документами.

– Да я уже думал, кто мог быть этим самым «покровителем Пугачева», – сказал Углов. – И знаете, что получается? Самая вероятная кандидатура – это генерал граф Николай Панин. Ведь именно он командовал армией в Бендерах, под его началом проходил службу хорунжий Пугачев. А я читал, что к Екатерине он относился без почтения, считал ее правление незаконным.