Бумеранг - [8]

Лорна бурно разрыдалась. Фрэнк, не выносивший женских слез, робко пытался утешить ее:

- Лорна, ну ты же прекрасно знаешь, как много для меня значишь, и я тебя очень ценю. У Дэйл больное сердце, врачи из-за этого ей даже запретили рожать.

Расстраиваться ей нельзя: сильного нервного потрясения она может просто не выдержать.

- Ну и что, если не выдержит? Одной глупой гусыней на свете будет меньше, зато ты, наконец, будешь свободен, и мы сможем пожениться. С моей помощью ты добьешься очень многого. Раскрой глаза, дурачок, неужели ты не видишь, что жена связывает тебя по рукам и ногам. Если хочешь добиться успеха в жизни, тебе нужна не она, а я. И не думай, пожалуйста, что я уступлю тебя ей. Нет, я буду драться за тебя, если понадобится, до смерти, потому что люблю и верю, что только со мной ты станешь богатым и знаменитым.

Скульптор лежал с закрытыми глазами, и было непонятно, о чем он думает. Лорна, решив, что на сегодня психологической обработки достаточно, замолчала и, приподнявшись на локте, осторожно куснула будущую знаменитость за сосок, потом длинным ухоженным ногтем легонько провела ему поперек живота. Фрэнк неохотно открыл глаза и вымученно улыбнулся:

- Прекрати, щекотно.

Лорна еще раз, уже сильней, куснула его.

- Лорна, ну больно же.

- Врунишка, ты же говорил, что щекотно.

- Тогда было щекотно, а теперь больно.

- А сейчас? - Ее рука начала медленно блуждать по его телу...

- Сейчас приятно.

Лорна легла на него грудью, чувствуя под собой напрягшиеся могучие мышцы, и поцеловала в губы так, что у Фрэнка перехватило дыхание.

- А теперь?

- Теперь вкусно.

- Господи, словарный запас у тебя, как у неандертальца: больно, вкусно, приятно.

Ну, что ты решил с домом?

- Лорна, ну как ты не понимаешь, я не могу рисковать домом. Мои скульптуры, может быть, не купят. Чем я тогда погашу закладную на дом? Денег-то мне больше ждать неоткуда.

- Послушай, Фрэнк, ты мне веришь?

- Что за вопрос? Верю, конечно.

- Я не о том. Ты веришь, что если я обещаю достать для тебя много денег, то я их действительно достану?

- Пожалуй. Я уже убедился, что в делах ты можешь дать мне десять очков форы.

- Ну так вот, я даю тебе честное слово, что к этой осени у тебя будет столько денег, что их с лихвой хватит на погашение закладной, а на оставшиеся ты сможешь прожить, не работая, еще пару лет. Хватит тебе два года, чтобы встать на ноги?

- Два года плюс этот год? Да за это время я горы сверну Будь я проклят, если через три года ты не найдешь мое имя в справочнике "Кто есть кто". А ты уверена, что сможешь достать эти деньги?

- Уверена, если будешь меня во всем слушаться. Ну что, согласен, наконец? Уф-ф!

И я же еще должна убеждать этого здоровенного дурака, чтобы он помог самому себе.

В тот вечер Фрэнк не поехал домой: он позвонил Дэйл и невнятной скороговоркой сказал, что у него сломалась машина и ему придется заночевать на вилле Мэллорна.

- Не волнуйся, Дэйл, прими, как обычно, снотворное и ложись пораньше спать.

- Хорошо, милый,- ответила она безжизненным голосом,- я все сделаю, как ты скажешь.

Сердце Фрэнка мучительно заныло от жалости к жене, но рядом, насмешливо глядя на него, стояла Лорна, и он поспешил положить трубку. А через минуту телефон зазвонил, и Дэйл, захлебываясь рыданиями, пожаловалась Лорне, что у Фрэнка появилась другая женщина.

- Я не говорила тебе раньше, думала, мне это только кажется, но он сейчас позвонил и сказал, что не придет ночевать.

- Он что, так и сказал, что останется ночевать у какой-то женщины?-деланно изумилась Лорна, успокаивающе гладя предмет их разговора по щеке.

- Нет, что ты. Он сказал, что у него сломалась машина, и он останется у Мэллорна.

- Может быть, так оно и есть, дорогая. Почему ты ему не веришь?

- Не знаю, но он уже несколько месяцев какой-то мрачный, со мной почти не разговаривает, домой приходит поздно, да и вообще, Лорна, я же чувствую, что он ко мне изменился.

- И это все? Глупенькая, твой муж слишком ленив, чтобы затеять с кем-нибудь серьезный роман, и для легкой интрижки у него характер неподходящий. А мрачный он потому, что у него ничего не ладится с работой, он даже говорил мне как-то, что хочет из-за этого уйти из мастерской, чтобы больше было времени на лепку.

Так что, не придумывай глупости, никого у него нет, кроме тебя.

- Ох, Лорна, ты, правда, так думаешь? Ты меня просто возвращаешь к жизни. Не знаю, что бы я без тебя делала. Я тебя ужасно люблю.

- Я тебя тоже очень люблю, Дэйл. Спокойной ночи.- Лорна положила телефонную трубку, потушила свет и крепко обняла Фрэнка. "Мужчины легче совершают подлости в темноте",-со злой усмешкой подумала она.

По закладной на дом Фрэнк получил двадцать пять тысяч долларов и, предупредив заранее своего управляющего, уволился с работы. Дэйл удивилась его решению, но предпочла ни о чем не расспрашивать. В последующие недели жизнь и доме Кларков начала опять налаживаться. Фрэнк, насвистывая, целыми днями работал на втором этаже с молодым шведом Олафом Юханссеном, который буквально боготворил своего патрона. Работа ладилась, швед оказался способным учеником и помощником. Каждый вечер перед сном Фрэнк рассказывал Дэйл о том, как идет работа, что он сделал за сегодняшний день и они, как раньше, вместе мечтали о будущем. Даже их интимные отношения, почти прекратившиеся за месяцы зимнего отчуждения, опять стали пылкими, как в первые дни после свадьбы. Дэйл, боясь спугнуть это счастливое время, старалась поменьше говорить, ни о чем не расспрашивала мужа, хотя часто почему-то со страхом думала о будущем. С Лорной Фрэнк почти не виделся, он полностью был поглощен работой, и она, изредка бывая у них и, видя их счастливые лица, сжимала от бешенства кулаки под столом, повторяя про себя: "Подожди, дорогой мой любовник, летом я преподнесу тебе такой сюрприз, что настроение у тебя ухудшится".