Бумеранг Гейдриха - [86]

— А вот объясните мне, пан Фафек, по этой бумажке, как вы говорите, в противотуберкулезную лигу отправили три центнера кофе. И вы подписали эту бумажку. Зачем этой лиге столько кофе?

И следователь положил перед паном Фафеком помятую накладную.

— Милостивый панове, откуда я могу знать, зачем им столько кофе? Посмотрите — пан управляющий написал «передать», пан председатель это подтвердил. Значит, лиге надо действительно три центнера кофе. Зачем? Это должны знать пан управляющий и пан председатель, а я всегда с ними согласен.

Абендшену надоело слушать эти причитания, и он решил попробовать зайти с другой стороны.

— Вот что, пан Фафек, — усмехнулся следователь, — вы сказали, что вам нужно время, чтобы подумать о новой работе. Я предоставлю вам это время в камере. А сам пока поговорю с вашим управляющим и председателем.

— Но я же ни в чем не виноват! — взвыл пан Фафек.

— Возможно, — согласился следователь, — но пока мы в этом не убедимся, придется посидеть.

Абендшен нажал кнопку звонка, и в кабинете тут же появился дежурный конвойный.

— Отправьте этого господина в седьмую камеру, — приказал следователь.

Абендшен начинал чувствовать, что это дело надо было раскрывать по горячим следам: многие организации после образования протектората были закрыты, документация начинала теряться. Похоже было, что дело переходит в разряд безнадежных.

Краков, 1 июня 1939 года

В казарму, если так можно назвать сарай, в котором расположились чешские беженцы, вошел хорошо одетый господин и громко, на вполне сносном чешском языке объявил:

— Господа, прошу немного внимания.

Когда заинтригованные офицеры собрались вокруг него, он продолжил:

— Вы все, как я понимаю, являетесь офицерами бывшей чешской армии, которые не смирились с порабощением своей родины и жаждете борьбы с поработителями. Как вы, наверное, уже догадались для Польши вы оказались просто в тягость. Я хочу вам предложить вступить во французский иностранный легион. Вполне приличное жалованье и полное содержание. Правда, служить придется не во Франции, а в Алжире. Но, думаю, это не намного хуже Польши плюс более теплый климат.

По казарме пробежал шепоток.

— Я вижу, мое предложение вас заинтересовало, — оживился господин, — Те, кто все уже решил, может хоть сейчас записаться у меня. Я дам направление к врачу. После осмотра можно будет получить форму и аванс. Итак, я жду.

К нему сразу же подошло несколько человек.

— Можете называть меня месье Морелль, — любезно представился им вербовщик, — Если у вас есть какие-то вопросы, я с великим удовольствием постараюсь на них ответить.

Ян Кубиш продолжал сидеть на своих нарах. Он порылся в карманах, нашел недокуренную сигарету и закурил. С одной стороны, нищета и голод начинали действовать ему на нервы, но с другой — Польша была совсем рядом с домом, Польша вот-вот должна была вступить в войну с Германией. А тут? Африка? Но ведь господин Морелль прямо сказал, что Польше они не нужны. «Куда ни кинь, повсюду клин», — усмехнулся про себя Кубиш.

Когда господин Морелль уходил из казармы, он на прощание сказал:

— Я понимаю, что некоторым из вас надо все тщательно взвесить. Я зайду еще завтра утром и запишу оставшихся.

На следующий день Ян Кубиш уже получил аванс и новенькую форму французского легионера. А через неделю он в трюме грузового парохода отправился в далекое путешествие к африканским берегам.

Сен-Поль, 23 мая 1940 года

Старший сержант Йозеф Габчик решил воспользоваться возникшей передышкой, чтобы оценить оставшиеся силы. Командир его пулеметного взвода погиб в первый же день немецкого прорыва. С этого момента Габчик взял командование взводом на себя. Он провел на фронте во Франции уже три месяца, но что такое настоящая война понял только сейчас, во время немецкого наступления. За последние дни ему не раз в голову приходила мысль о том, что, может быть, и прав был президент Бенеш, который не допустил такого кровопролития на их земле. Немцы наступали неумолимо и методично. Схема была одна и та же: сначала появлялись танки, за ними следовали автоматчики. Если первый день наступления объединенные англо-французские силы встретили, имея хоть какие-то укрепления, пусть даже просто разветвленную сеть окопов, то теперь наскоро вырытые ямки не походили ни на какое подобие укреплений. Союзники стремительно отступали, прижимаясь к берегу. На второй же день наступления англичане начали эвакуацию на остров всех вспомогательных сил, не участвующих в боях. Но дадут ли немцы возможность эвакуировать войска, теперь уже стояло под вопросом.

Габчик обошел остатки своего взвода: их осталось двадцать два человека. За эту неделю чешская бригада, входившая в группировку англо-французских войск, потеряла около половины своего состава. Теперь уже и младшим командирам, да и солдатам, было ясно, что вся группировка попала в окружение и единственная надежда на спасение — эвакуация в Англию.

Внезапно Йозеф заметил, как к ним со стороны города в клубах пыли быстро приближается армейская легковая машина. Он понял, что это кто-то из командиров соседних подразделений пытается выяснить обстановку и хоть как-то скоординировать силы.