Булат. Страшный суд - [46]

— Ой ты уже дома, моё солнышко?

— Да бабуль, уже дома.

— А я тут немного вздремнула. Ну как работа? Всё ли нормально? Справляешься?

— Да бабуль всё хорошо, коллектив у нас замечательный, все сотрудники образованные, вежливые, ну правда малообщительные.

— С тобой что, не хотят разговаривать?!

— Да нет бабуль, понимаешь у всех телефоны, всё общение там, если я переписываюсь с сестрой, которая за тысячи километров, то девчонки переписываются сидя за соседними столиками в столовой. Ну и естественно, кто кому пишет, никто из окружающих не знает, вот и получается ерунда какая-то. Хотя знаешь, был у меня сегодня разговор с одним очень разговорчивым товарищем….

— Он хоть с вашей организации?

— Да какой организации! Я его встретила на улице, здесь не далеко от нашего дома. Такой сказочник, ты бы его слышала!

— Ай, они все сказочники, твой дед вообще мне заливал, что будущий космонавт. Только, моя хорошая, не болтай с всякими прохвостами! А то ограбить могут или что ещё хуже!

— Ну этот точно грабить не собирался, у него судя по одежде с деньгами все неплохо, не говоря про наручные часы. Хотя может китайская подтелка!

„И о чем же вы говорили с этим болтуном?“: с заботой и нотой тревоги в голосе спросила пожилая женщина, вставая с кресла при помощи обеих рук. Внучка тут же помогла своей бабушке подняться и ответила: „Да рассказывал, что красивее никого не видел, что сам он из Парижа, что скоро уедет. Не бери бабуля в голову, пойдем чаю на кухню попьем. Да котика покормим, а то весь уже извёлся бедолага“. Уйдя от разговора, девушка повела под руку свою любимую бабушку на кухню. Кот к тому времени совсем проголодался и начал уже выкручивать восьмерки вокруг ног хозяек. Достав из холодильника пакетик жидкого корма, Анастасия уважила животное, включила электрочайник, и начала выставлять на стол всё необходимое для длительного чаепития. Бабушка, усевшись на стульчик ближний к окну, погрузилась в отчужденное наблюдение за березовыми ветвями за стеклом, которые полностью освободились от пожелтевших листьев. Да, в силу своих лет, собеседник она была уже не тот. Часто переходила на другую тему, иногда лукавила, но уже по-детски, явно и порой смешно. Иногда забывала о чем идёт речь и просто замолкала, погрузившись в свои какие-то далекие воспоминания. Поэтому внучка если честно не рассчитывала на дельный совет или полноценный диалог.

Тем временем серебристая Volvo, неслась по Щёлковскому шоссе. „Рита Михайловна давайте перед стадионом в правый ряд и под мост на окружной проезд!“: указывал дорогу Булат, сидя на заднем сиденье. Проскочив под мостом, они оказались на двух полосной дороге, вдоль которой с левой стороны тянулась железная дорога, а с противоположной, чередовались жилые многоэтажные дома. Дорога оказалась на удивление пуста, пролетев заржавевшие рельсы, которые пересекали эту улицу, они оказались на Ткацкой. „Направо, и по прямой, до банка!“ продолжал указывать путь, с заднего сидения неопознанный штурман. Они завернули в один из дворов, где от припаркованных машин яблоку негде было упасть. Булат напрягся, сейчас ему надо было сделать рывок в подъезд. Взявшись за дверную ручку, мужчина приостановился, и сказал: „Огромное спасибо вам, замечательные дамы за понимание, в тот момент, когда я даже сам себя не понимаю. Мне пора! А чуть не забыл, Алиса Ивановна, черканите ваш телефончик, я вам плед завезу“. Женщина с ухмылкой протянула ему свою визитку, заранее уже приготовленную. Там был указан номер телефона, и бренд никому не нужной косметики якобы представителем коей она являлась. Со словами „ну удачи“, Булат вышел из машины и благодаря механическому замку на подъезде, нажав три цифры, нырнул в подъезд. Volvo, задним ходом, выехала со двора, и исчезла. Больше они ни когда не увидятся, несмотря на визитку и пожелания.

„Бабуль, хватит дерево гипнотизировать, давай чай пей, а то совсем остынет! Кушай тортик“: обратилась девушка к бабушке. Та, в свою очередь, вообще продолжила разговор не в том русле. „Ты говорила, парня встретила, якобы случайно, так вот люди случайно не встречаются, запомни. А самые судьбоносные встречи не только случайные, но еще и неожиданные!“ Речь пожилой женщины была очень чёткая и правильно сформулированная, и ни коим образом, не смахивала на маразм.

Булат поднимался по лестнице и думал, что сказать Ирине Григорьевне, соседке с четвёртого этажа, почему он в таком виде. Когда он заехал сюда, пятнадцать лет тому назад, это была крепкая энергична семидесятилетняя бабулька. С ней он сразу нашел общий язык. Он даже не имел представления, что у неё уже почти два месяца живет внучка, с которой ему предстояло встретится, через какие-то десять секунд.

Анастасия хотела уточнить, кое что из сказанного Бабушкой, но её прервал громкий дверной звонок. Бабушка, повернув голову в сторону двери, сказала: „Внученька, глянь, кто к нам пожаловал?“ Девушка подошла к двери и посмотрела в дверной глазок. И тут же прикрыла рот ладонью, задержав смех. „Ну кто там?“: спросила бабушка вставая со стула. Убрав руку ото рта, девушка шепотом, со смехом сказала: „Бабуль, там какой-то мужик в простыне!“ „Мужик в простыне?“: повторила старушка, ковыляя к двери. Дверной звонок ещё раз громко прозвонил, в этот раз на мгновение дольше. „Кто там?“: громко спросила хозяйка квартиры, повернувши правое ухо к двери. За дверью раздался мужской голос: „Ирина Григорьевна — это я Булат, тут у меня оказия такая, ключик запасной надо“. Старушка принялась отпирать дверь, а её внучка спряталась за спину бабушки, хотя сперва хотела уйти в комнату, но любопытство пересилило стеснение. Открыв дверь, Ирина Григорьевна тут же сказала: „А что это ты голубчик, в простыне разгуливаешь? А хотя можешь не врать, всё ровно не умеешь. Вот, познакомься, внучка моя, Настенька, приехала ко мне жить. А это Анастасия наш сосед с пятого этажа, Булат его зовут“. Девушка смущенно, немного выйдя из-за бабушки, улыбнулась и сказала: „Очень приятно Булат, может чаю“. Мысли в то мгновение в голове Булата говорили: „А может мне провалиться под землю от стыда!“ И он ещё раз попросил ключ от своей квартиры. Ирина Григорьевна сняла с гвоздика, вбитого в косяк входной двери ключ, и протянула его Булату. Перед тем как закрыть дверь, соседка сказала: „Ты бы босиком поменьше ходил, а то заболеешь! Кто тебя сироту казанскую выхаживать будет!“ Булат пошёл домой, сгорая от стыда, а Анастасию жгло тоже какое-то непонятное чувство. Шёки горели, а в животе пробежал холодок. Усевшись за кухонный стол, девушка взяла кружку с чаем, сделала глоток и поставила её на стол. Ей не хватало воздуха, и Настя вышла из кухни на балкон. Сделав пару глотков прохладного осеннего воздуха, девушка вроде пришла в себя, и зашла в квартиру. А Булат, открыл дверь, снял с себя арендованный плед, повесив его на одежную вешалку, и прошёл в ванну. Постояв там всего мгновение, он понял, что у него нет сил даже помыться. Вернувшись в комнату, с мыслью „полежу пару минут“ он рухнул лицом вниз на разложенный двуспальный диван.