Буколики. Георгики. Энеида - [16]

Шрифт
Интервал

75 Нимфам мы воссылать иль поля обходить, очищаясь.
Вепрь доколь не разлюбит высот, а рыба — потоков,
Пчел доколе тимьян, роса же цикаду питает,
Имя, о Дафнис, твое, и честь, и слава пребудут!
Так же будут тебя ежегодно, как Вакха с Церерой,
80 Все земледельцы молить — ты сам их к моленьям побудишь!
Мопс
Как я тебя отдарю, что дам за песню такую?
Ибо не столь по душе мне свист набежавшего Австра,
Ни грохотание волн, ударяющих в берег скалистый,
Ни многоводный поток, что в утесистой льется долине.
Меналк
85 Легкую эту свирель тебе подарю я сначала.
Страсть в Коридоне зажег…» — певал я с этой свирелью,
С нею же я подбирал: «Скотина чья? Мелибея?»[46]
Мопс
Ты же мой посох возьми — его Антигену я не дал,
Он хоть и часто просил и в то время любви был достоин.
90 Посох в ровных узлах, о Меналк, и медью украшен.

ЭКЛОГА VI[47]

Первой решила, что петь пристойно стихом сиракузским,[48]
И средь лесов обитать не гнушалась наша Талия[49].
Стал воспевать я царей и бои,[50] но щипнул меня Кинфий[51]
За ухо, проговорив: «Пастуху полагается, Титир,
5 Тучных овец пасти и петь негромкие песни!»
Стало быть (ибо всегда найдется, кто пожелает,
Вар, тебя восхвалять и петь о войнах прискорбных),
Сельский стану напев сочинять на тонкой тростинке.
Не без приказа пою. Но, Вар, кто мое сочиненье
10 Будет с любовью читать, увидит: все наши рощи,
Верески все воспевают тебя! Нет Фебу приятней
В мире страницы, чем та, где есть посвящение Вару.
В путь, Пиериды мои!.. Хромид и Мназилл, мальчуганы,
Раз подсмотрели: Силен лежит, уснувший, в пещере.[52]
15 С вечера был он хмелен, как обычно, — жилы надулись,
И, соскользнув с головы, плетеницы поодаль лежали.
Тут же тяжелый висел и канфар[53] на ручке потертой.
Тихо подкравшись (старик их обманывал часто обоих,
Петь им суля), на него плетениц накинули путы.
20 К ним, робевшим еще, подходит союзницей Эгла,
Эгла, наяда красы несравненной, и только открыл он
Веки, она шелковицею лоб и виски его мажет.
Он же, их шутке смеясь: «Что меня оплетаете? — молвит. —
Дети, пустите меня! Сумели — так с вас и довольно.
25 Песни, каких вы просили, спою, — но лишь вам, мальчуганы,
Ей же награду найду не такую». Сказал он и начал.
Ты увидал бы тогда, как пляшут фавны и звери
В такт и качают дубы непреклонными кронами, вторя.
Даже о Фебе не так веселятся утесы Парнаса,
30 Исмар с Родопой — и те не столько дивятся Орфею.[54]
Петь же он начал о том, как в пустом безбрежном пространстве
Собраны были земли семена, и ветров, и моря,
Жидкого также огня; как зачатки эти, сплотившись,
Создали все; как мир молодой из них появился.
35 Почва стала твердеть, отграничивать в море Нерея[55],
Разные формы вещей принимать начала понемногу.
Земли дивятся лучам дотоль неизвестного солнца,
И воспарению туч, с высоты низвергающих ливни,
И поражает их лес, впервые возросший, и звери
40 Редкие, что по горам, дотоле неведомым, бродят.
Вот о камнях он Пирры[56] поет, о царстве Сатурна
И о кавказских орлах, о хищенье поет Прометея.[57]
Пел он, как, возле воды оставив юношу Гилла[58],
Звали его моряки. «Гилл! Гилл!» — неслось побережьем.
45 Пел, как жилось хорошо — если б не было стад! — Пасифае[59],
Как ее страсть облегчил, полюбив ее, бык белоснежный.
Женщина бедная! Ах! Каким ты безумьем объята!
Дочери Прета и те по-коровьи в поле мычали,[60]
Всё же из них ни одна не пошла на постыдное ложе
50 Скотского брака, хотя и страшилась плуга на шею,
Хоть и частенько рогов на лбу своем ровном искала.
Женщина бедная! Ах! Теперь по горам ты блуждаешь.
Он же на мягком простер гиацинте свой бок белоснежный,
Бледную щиплет траву и жвачку жует под дремучим
55 Ясенем иль на лугу за коровою гонится. Нимфы!
Нимфы диктейские! Рощ, молю, заградите опушки, —
Может быть, вам на глаза блуждающий вдруг попадется
След быка, если он травой увлечется зеленой
Или за стадом пойдет. Когда бы его проводили
60 Сами к какому-нибудь гортинскому[61] хлеву коровы!
Деву, что яблок красой гесперидовых залюбовалась,[62]
Пел он, Фаэтонтиад[63] замшелою горькой корою
Стан облекал, из земли высоко подымал он деревья
Пел и о том, как шедшего вдоль по теченью Пермеса[64]
65 Галла[65] одна из сестер увела в Аонийские горы.
Пел, как навстречу ему поднялся весь хор Аполлона,
Пел, как сказал ему Лин языком божественной песни,[66]
Кудри цветами убрав и душистою горькой травою:
«Эти тростинки тебе (возьми их!) Музы даруют.
70 Ранее ими владел аскрейский старец;[67] нередко
Ясени стройные с гор их пением долу сводил он.
Им и поведай о том, как возникла Гринийская роща,[68]
Чтобы равно ни одна Аполлоном впредь не гордилась».
Что мне добавить? — он пел и о Нисовой Сцилле[69], чье лоно,
75 Снега белей, говорят, опоясали чудища, лая;
Как Одиссея суда в пучину она заманила
И истерзала, увы, пловцов устрашенных морскими
Псами; припомнил потом превращенные члены Терея[70]
И Филомелой ему, как дар, поднесенные яства.[71]
80 Вспомнил о бегстве ее и о том, как на крыльях нежданных,
Бедная, стала порхать над своею же собственной кровлей.
Все, что в оные дни замыслил Феб и блаженный
Слышал когда-то Эврот[72], что выучить лаврам велел он,
Все он поет и к звездам несут его голос долины, —
85 Но уже вечер велит овец загонять по овчарням

Еще от автора Вергилий
Энеида

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Повесть о любви Херея и Каллирои

Роман II века н. э. повествует о живших за 600 лет до того в Великой Греции, в Сиракузах, юном Херее и божественной Каллирое, прекраснейших из всех, коими гордилась их родина. Сам Эрот соединил их нерасторжимыми узами любви и законного брака, но некое завистливое божество наслало множество испытаний. Разлуку, странствия, разбои, порабощения, тяжбы, войну и самоё смерть — всё выдержала любовь Херея и Каллирои.


Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов

Предлагаемая читателю книга охватывает лирику древней Греции в том виде, как она отразилась в переводах русских поэтов главным образом XIX и отчасти XVIII и XX вв.Сборник имеет задачей познакомить не столько с древнегреческой лирикой как таковой, сколько с восприятием ее в русской поэзии. Поэтому переводы подобраны как с точки зрения полноты воспроизведения всех особенностей оригинала, так и по признаку характерности его восприятия на том или ином этапе развития русского художественного слова. При наличии нескольких переводов одного и того же древнегреческого текста даются наиболее примечательные из них — в указанном отношении.


Антология кинизма

В «Антологии кинизма» впервые в отечественной историко-философской литературе представлены на русском языке сохранившиеся фрагменты и уцелевшие сочинения древнейших киников, а также более поздних кинических и кинизирующих авторов, начиная с Антисфена Афинского и Диогена Синопского и кончая Дионом Хрисостомом и Лукианом иа Самосаты. Книга характеризует киническую мысль почти за тысячелетний период ее существования (V в. до н. э. — V в. н. э.).


«Метаморфозы» и другие сочинения

Том «Библиотеки античной литературы» представляет нам творчество знаменитого римского писателя II в. н. э. Апулея. Апулей является автором самого популярного романа древности «Метаморфозы, или Золотой осел». В томе представлены также сочинения Апулея риторического и философского характера.


Четверокнижие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Из речи Перикла над могилами воинов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шах-наме

Поэма Фирдоуси «Шах-наме» («Книга царей») — это чудесный поэтический эпос, состоящий из 55 тысяч бейтов (двустиший), в которых причудливо переплелись в извечной борьбе темы славы и позора, любви и ненависти, света и тьмы, дружбы и вражды, смерти и жизни, победы и поражения. Это повествование мудреца из Туса о легендарной династии Пишдадидов и перипетиях истории Киянидов, уходящие в глубь истории Ирана через мифы и легенды.В качестве источников для создания поэмы автор использовал легенды о первых шахах Ирана, сказания о богатырях-героях, на которые опирался иранский трон эпоху династии Ахеменидов (VI–IV века до н. э.), реальные события и легенды, связанные с пребыванием в Иране Александра Македонского.


Корабль дураков. Похвала глупости. Навозник гонится за орлом. Разговоры запросто. Письма тёмных людей. Диалоги

В тридцать третий том первой серии включено лучшее из того, что было создано немецкими и нидерландскими гуманистами XV и XVI веков. В обиход мировой культуры прочно вошли: сатирико-дидактическую поэма «Корабль дураков» Себастиана Бранта, сатирические произведения Эразма Роттердамского "Похвала глупости", "Разговоры запросто" и др., а так же "Диалоги Ульриха фон Гуттена.Поэты обличают и поучают. С высокой трибуны обозревая мир, стремясь ничего не упустить, развертывают они перед читателем обширную панораму людских недостатков.


Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».