Буффало Билл и его приключения на Западе - [32]

– Пусть сердце Серебряного Голоса радуется, – сказал она. – Его друг, великий вождь Воронье Перо, близко. У него много скальпов и много пленников. Когда солнце поднимется, оно увидит прекрасное зрелище. Все воины нашего племени здесь. Их скво будут рады. Будут разведены огромные костры, и воины станцуют танец победы и танец скальпов. Если бледнолицые отправили какого-нибудь воина в счастливые охотничьи угодья, мы отправим бледнолицых туда же. Они взлетят туда на крыльях костра и будут служить воинам как рабы. Слова Ма-но-ти приятны для ушей Серебряного Голоса?

– Её слова – как сладчайшее птичье пение, – сказал Коуи. – Когда приедет Воронье Перо, попроси, чтобы он пришёл навестить своего гостя, который просит прощения, что не увидит его сегодня вечером. Но он хочет поговорить с вождём.

– Хорошо. Ма-но-ти встретит Воронье Перо и передаст ему слова Серебряного Голоса.

Индианка бросила на несчастных пленниц насмешливый, презрительный взгляд и вышла.

В её сердце не было места для женской мягкости и сочувствия. Хотя автор провёл много времени среди «благородных дикарей», он ни разу не видел у них подобных качеств, разве что в книгах об индейцах. Он надеется, что комиссия квакеров[14] принесёт краснокожим тысячелетний мир, но его вера в это очень слаба.

Крики и вопли становились всё громче, и через несколько мгновений в хижину вошёл Воронье Перо.

Он пришёл не один. Он держал за руку бедную Лили. Он как будто боялся, что она вырвется от него и бросится в речные воды – воды, которые так громко шумели, заключённые в каменное ущелье.

Лили издала дикий радостный крик. Вырвавшись из рук вождя, она кинулась в объятия матери.

– Мать…

– Дочь…

– Сестра…

Эти священные слова срывались с их губ. Их состояние можно было назвать радостной агонией истерзанных сердец. Хотя их ожидала смерть и муки, но, по крайней мере, они были вместе.

Даже хладнокровный, кровожадный индеец, который улыбался, когда вырывал трепещущее сердце у ещё живого врага… даже трусливый, кровожадный белый, который сжёг мирные дома и захватил в плен невиновных, беспомощных женщин… даже они в этот миг молчали. Только небо знало, по какой причине, ибо волю неба смертным не постичь.

Четыре женщины крепко обнялись, рыдая и всхлипывая, бормоча тихие слова. Они успокаивали друг друга, хотя в этом месте покоя быть не могло. Воронье Перо не сразу понял, что он соединил в плену дочь с матерью и сестру с сестрой. Теперь в его власти находились три ближайших родственника ужасного Буффало Билла.

– Мой друг капитан Элф болен. Бледнолицая скво поранила его глаза. Это так? Ма-но-ти, которая называет его Серебряным Голосом, рассказала всё Вороньему Перу.

– Да, я ослеп. Но завтра это пройдёт. Одна ночь лечения, и я выздоровею, – ответил вождю Коуи.

– Значит, Воронье Перо оставит его, чтобы он отдыхал. Завтра в деревне Вороньего Пера будет большой день. Когда солнце поднимется над холмами, мы созовём всех воинов, и наши бледнолицые друзья увидят танец скальпов и услышат песни победы. У нас есть пленник, которого будет пытать Орлиный Глаз. Бледнолицые увидят, как красный огонь выпьет кровь пленника, а пленник будет плакать, словно женщина. Это будет великий день в деревне Вороньего Пера, и сердце моего брата возрадуется.

– Да, у меня тоже есть кому отомстить, – едко сказал Коуи. – Дай мне отдохнуть, чтобы я восстановил зрение и окреп. И пусть эти женщины разговаривают всю ночь, поскольку это их последняя ночь мира и покоя.

– Воронье Перо услышал. Желание его брата будет выполнено. Спокойной ночи.

Глава 27. «Это атака регулярной армии»

Солнце встаёт и для богатых, и для бедных. Его слепящий глаз озирает порочное и доброе, отвратительное и прекрасное.

И встав над белыми холмами, которые с востока нависают над деревней Вороньего Пера, оно увидело дикую, странную сцену.

С самого рассвета в долине кипела жизнь – и в лагере белых, и в лагере краснокожих.

Люди наскоро перекусили и занялись подготовкой к тому, что радовало их намного больше. Ожидание этой радости доводило их до исступления.

Индейцы воображали, как приятно будет танцевать вокруг столба пыток и видеть мучения жертв, их долгую смертельную агонию. Белые люди, полные ненависти и злобы, были в тысячу раз хуже краснокожих, поскольку они знали блага цивилизации и были злы не из-за невежества, а из-за собственных порочных склонностей.

Когда солнце поднялось, подготовка к пытке главной жертвы была почти завершена. Перед хижиной Элфа Коуи был установлен высокий столб, перед которым положили большую кучу сухих дров.

Рядом стояли воины Вороньего Пера в боевой раскраске, в пышных одеждах, в дичайшего вида масках. Вокруг слонялись белые, которые были грязнее и отвратительнее краснокожих. Они отринули дисциплину, которая заставляет военного человека быть аккуратным в одежде и чистым.

Шаман забил в огромный военный барабан. Это был сигнал собираться. Когда он зазвучал, все заторопились из жилищ к большому кругу.

Впереди стоял Воронье Перо. Пика в его руках была украшена множеством скальпов, которые он захватил в бою. Затем вышел Джейк Маккэндлес, седой, мрачный, изнурённый, которого с двух сторон поддерживали сильные воины. А затем – Дэйв Татт, бледный и худой, но с яростью и ненавистью во взоре.