Марк Ньюман не из ее класса, это точно, Джессика знала имена всех детей в классе Люси. Отогнав прочь мысли о бородах, мотоциклах и черных кожаных куртках с именами рок-групп, вышитыми на спине, она продолжила расспросы:
— Ну кто он, этот Марк Ньюман? Скажи мне четко и ясно!
— Так, ничего особенного, — уклончиво ответила Люси и отвела глаза, стараясь не смотреть на мать.
— И где этот ребенок живет?
— Он не ребенок, ему вообще-то семнадцать лет.
О Боже, подумала Джессика. Безработный, который не может придумать ничего лучше, чем охотиться на маленьких, беззащитных девочек, таких, как Люси. А может, он распространитель наркотиков? О Боже, Боже!..
Она почувствовала, что ее крепко стиснутые руки начали дрожать.
— И что думают его родители по этому поводу? Когда он заходит домой с толпой девочек на буксире?
Почему я спросила о родителях? Наверняка этот Ньюман живет где-нибудь в трущобах и годами не видит своих родителей.
— У него только отец, и его никогда не бывает дома. И там не было толпы девочек. Лишь Кэт и я.
— И где находится его дом?
— В Холланд-парке.
Это немного успокоило Джессику. Холланд-парк находился в восточной части Лондона и никак не мог быть трущобой, но это еще ни о чем не говорило.
— Люси, — тихо произнесла Джессика, — я знаю, ты растешь, становишься старше… но этот мир такой злой и несправедливый, он таит в себе много опасностей.
— Да, мам, ты мне уже говорила. — Люси опустила голову, так что ее длинные волосы, как темная завеса, закрыли лицо.
Кем бы ни был этот Марк Ньюман, неужели он не видит, что Люси совсем еще ребенок?
Джессике тут же пришли в голову мысли о сексе, но она прогнала их прочь. Ей трудно было представить, что Люси может иметь с кем-то сексуальные отношения.
— Мальчики, вечеринки! Все это может подождать, Люси. Сейчас тебе нужно учиться. Скоро экзамены!
— Я знаю! Разве ты дашь забыть об этом?!
— Но мне кажется, что ты не задумываешься над тем, что нужно приложить хоть немного усилий, чтобы сдать их.
— Давай поговорим утром, я очень устала.
— Неужели ты думаешь, что добьешься чего-нибудь в жизни без образования?
— Ты все об одном и том же.
— Потому что это важно! Потому что от этого зависит, достигнешь ли ты чего-нибудь в жизни. — Неужели ты хочешь быть такой, как я? — хотела закричать Джессика. — Я совершила много ошибок, и мне приходится за них расплачиваться. — Она не хотела, чтобы судьба дочери была похожа на ее судьбу. Но Люси уже замкнулась в себе.
Разговор придется отложить до завтра. Джессика надеялась, что слова ее рано или поздно возымеют свое действие.
— Ложись спать, любовь моя, — закончила она устало, и Люси вскочила, словно только этого и ждала. — Люси!
Девочка остановилась в дверях.
— Я люблю тебя, дорогая. Только поэтому я говорю тебе эти вещи.
От волнения слова застревали у Джессики в горле.
— Я знаю, ма. — Улыбка, блеснувшая на ее усталом личике, напомнила о прежней Люси. — Я тоже очень тебя люблю.
Был уже пятый час, когда Джессика наконец легла, но тревожные мысли не давали ей заснуть.
Каждый раз, когда проигрывала в голове свой спор с дочерью, она вспоминала невинные светлые дни, когда наблюдать за тем, как Люси растет, было настоящей радостью. Первая улыбка, первые шаги, первое слово, первый день в школе. Счастье переполняло ее. Только они вдвоем, в своем удивительном мире.
Было так несложно забыть все невзгоды прошлой жизни.
Она закрыла глаза и поняла, что уже давно не вспоминает о прошлом. Странно, как годы заглаживали в ее памяти те тревожные времена. Сейчас воспоминания словно превратились в ряд кадров, мелькающих на кинопленке, все еще ярких, но уже не способных причинить боль.
Она могла бы достичь чего-то большего, чем место секретаря в юридической фирме. Не важно, что на ней и так лежала большая ответственность, что ей доверяли основную часть работы. Даже то, что она разбиралась в законах порой лучше, чем многие молодые юристы, не имело значения. Если бы не обстоятельства, из нее получился бы хороший адвокат.
Люси могла не осознавать, насколько важно получить образование, но Джессика ни за что не позволит дочери упустить эту возможность, как когда-то упустила свою. Люси пока счастливо вращалась в кругу своих школьных друзей, и единственным знаком ее протеста была резкая смена стиля одежды: от джинсов и свитера к длинным черным юбкам и ярким украшениям. Она помнила, как смеялась с Рут над этой резкой переменой, показавшей, как быстро девочки стали девушками. Тогда Джессика ни о чем не беспокоилась. Как только она могла быть такой самонадеянной? Позволить себе думать, что трудные подростки — результат воспитания других людей, что ее собственная дочь такой не станет?
Ее последней мыслью перед тем, как заснуть, было то, что она должна что-то сделать. Нельзя подчиняться судьбе, надо брать все в свои руки.
В воскресенье вечером, удостоверившись, что Люси уселась за учебники, и проверив ее домашнюю работу, хотя и знала, что дочери это не по душе, Джессика решила разработать план дальнейших действий. Можно забирать Люси из школы и потом следить, чтобы она сидела дома. Но это не самый подходящий вариант. Люси только еще больше обозлится. Нет, должен быть способ получше.
