Будни революции. 1917 год - [79]
. Вывод: принципиальной разницы между пролетарием и буржуем нет. Потому что каждый пролетарий стремится жить лучше, богаче, комфортнее, стало быть, мечтает поскорее обуржуазиться. Так зачем же раздувать будто бы классовую борьбу? Дело не в ней, а в тех людях, которые с ее помощью держат в послушании рабочих и обделывают за их спиной свои делишки.
25.07
В этот день – 12 июля 1917 года по старому стилю – в газете «Новая жизнь» было опубликовано письмо за подписями Ленина, Зиновьева и Каменева, в котором вожди большевиков оправдывались от обвинений в прогерманской деятельности. В частности, они отмежевывались от связей с Парвусом, немецким социал-демократом, который пытался стать посредником между лидерами русской эмиграции и правительством кайзеровской Германии. Парвус действительно был авантюристом, и контактов с ним во время решения вопроса о переезде из Швейцарии в Россию Ленин не имел. Но в июле в центре внимания, в том числе и органов следствия, была попытка государственного переворота – Июльское восстание, поднятое по инициативе большевистской партии. И преследование вождей партии было вызвано именно этим обстоятельством. Газета «Время» с негодованием писала: «Те пулеметы и броневики, которые должны были отражать германцев в Галиции, работают в тылу, подавляя смуту, а солдаты, которым место на фронте, завязли в трясине митинговых споров и защитой революции прикрывают свою трусость». Накануне ночью Ленин и Зиновьев перебрались из конспиративной квартиры в столице в Разлив, где их приютил рабочий Сестрорецкого оружейного завода Емельянов. Любопытно, что в этом престижном курортном предместье Петрограда у Емельянова был большой зимний дом, который в тот момент ремонтировали, но был еще и двухэтажный летний дом, на чердаке которого спрятали Ленина и Зиновьева. Соседям их представили как наемных батраков – финнов-косарей. Сезон косьбы действительно имел место. И когда в поселке появились полицейские, вождям пришлось на самом деле переместиться, так сказать, к месту работы – в шалаш на другой стороне Разлива.
Между тем плоды большевистской агитации зрели с каждым днем, даже несмотря на, казалось бы, поражение. Цитирую газету «Время»: «Страшно подумать, что творится в душе у тех полуграмотных людей, которые, как бабочки на огонь, летели на красивые слова большевиков, на их заманчивые обещания. Какой развал и смуту внесли эти растлители народа…» Пикантность ситуации заключалась в том, что в тот день существенно обновился кабинет министров Временного правительства. Он изрядно полевел, и на первых ролях оказались те, кто весной 17-го оправдывали Ленина. Продолжим цитату: «Нынешний министр внутренних дел Церетели еще недавно называл Ленина “идейным работником”, не обращая внимания на то, что “идея” у Ленина состоит в том, чтобы расправиться с русской революцией. Вожди большевизма в короткий срок присвоили себе монополию на представительство мнений и интересов не только русского народа, но чуть ли не мировой демократии. Клеймили всех и каждого, кто не с ними». Проблема заключалась в том, что действия большевиков следовало описывать отнюдь не в прошедшем времени. Радикальные призывы большевиков находили все большее число сочувствующих им. На этом фоне как-то трагически беспомощно звучали речи оппонентов. Например, князя Львова на прощальной пресс-конференции: «Господа социалисты, ищите правды не на панелях Петрограда, а в глубине России. Очиститесь от анархической грязи, если хотите руководить жизнью русской демократии. А тем, чьи слова на митингах подобны спрятанным ножам, кто в своей жажде власти готов разорвать Родину, вам, предателям за немецкие серебреники, не место в русской революции».
26.07
В этот день – 13 июля 1917 года по старому стилю – Временное правительство приняло важнейшее на тот момент решение – восстановление смертной казни на фронте за дезертирство. Это был первый закон, принятый новым кабинетом министров, который возглавил эсер Александр Керенский. Отмена смертной казни в стране, провозглашенная Февральской революцией и воспринимавшаяся как наиболее зримое воплощение идей свободы, демократии, гуманизма, на практике привела к тому, что в тяжелых боевых условиях на фронте стала падать воинская дисциплина. На волне большевистской антивоенной агитации провалилось июньское наступление русской армии в Галиции. Вот всего один показательный пример. Накануне в Проскуров (ныне Хмельницкий) с линии фронта прибыл целый поезд с бегущими дезертирами и арестованными ими офицерами, которых они готовились расстрелять. Отряд юнкеров каким-то чудом сумел переломить ситуацию. Потребовал выдачи зачинщиков и агитаторов, которые как раз и были расстреляны. Во многом положение удалось удержать на грани краха благодаря решительности командующего фронтом генерала Лавра Корнилова. Он прибег к жестоким мерам. Еще до принятия закона – 9 июля по старому стилю – по приказу Корнилова за мародерство и насилие над мирным населением Галиции было расстреляно 14 человек. Позже Корнилов назовет эти дни самыми позорными в истории русской армии, указывая, что соотношение сил на этом участке фронта было один к пяти в нашу пользу, однако деморализованные части не могли оказать никакого противодействия немцам и австрийцам.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Статья посвящена инструментарию средневекового книгописца и его символико-аллегорической интерпретации в контексте священных текстов и памятников материальной культуры. В работе перечисляется основной инструментарий средневекового каллиграфа и миниатюриста, рассматриваются его исторические, технические и символические характеристики, приводятся оригинальные рецепты очинки пера, а также приготовления чернил и красок из средневековых технологических сборников и трактатов. Восточнохристианская традиция предстает как целостное явление, чьи элементы соотносятся друг с другом посредством множества неразрывных связей и всецело обусловлены вероучением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Публикуемые документы раскрывают одну из малоизвестных страниц отечественной истории — трагические события в Кронштадте весной 1921 г. Многие десятилетия эти документы были недоступны исследователям, ибо они вступали в противоречие с утвердившейся в советской историографии официальной трактовкой причин и характера выступления матросов, солдат и рабочих Кронштадта и тех методов, которыми оно было подавлено.
Перед вами мемуары Василия Ивановича Кельсиева, написанные в виде путевых писем из Западной Руси, где он в качестве журналиста в 1866-67 годах собирал материал об образе жизни жителей бывших русских земель. Биография самого Кельсиева настолько богата событиями, что достойна стать сценарием для приключенческого кинофильма. Обладая необыкновенным даром к освоению языков, он общался со всеми слоями населения тех мест, в которые заносила его судьба. Его интересовал не только быт, но и взаимоотношения народностей, различия в языках и религиях.
Новая книга Хью Томаса содержит интереснейший материал, совершенно переворачивающий наши представления о последних неделях войны и судьбах руководителей германского рейха. Основанная на сведениях, почерпнутых из недавно открытых архивов, книга предназначена широкому кругу читателей и отличается популярностью изложения.