Будни революции. 1917 год - [14]

. Итак, в кулуарах конференции зашел разговор о настроении умов, что думают, что говорят костромские мужики. «Плохо дело… – отвечал князь Оболенский. – Устали от войны мужики. Ничего в ней больше не понимают, кроме того, что победа невозможна. Однако пока еще не требуют мира. Я чувствовал всюду унылое и покорное недовольство… Убийство Распутина произвело сильное впечатление на массы. – А какого рода впечатление? – в один голос спросили все слушавшие в тот момент князя. – А это очень интересное явление и характерное для русской традиции. Для мужиков Распутин стал мучеником. Он был из народа, он доводил до царя голос снизу, он защищал народ против придворных, и вот придворные его убили. Вот что сейчас повторяют во всех избах. – Но в Петрограде-то, – парировал кто-то, – в столице-то народ был в восторге, узнав о смерти Гришки. Бросились даже в церкви свечи ставить перед иконой святого Димитрия, потому что думали, что великий князь Дмитрий Павлович лично убил эту “собаку”. – В Петрограде слишком хорошо знали об оргиях Распутина, всю эту изнанку, – возразил Оболенский, – кроме того, радуясь смерти Распутина, столичные жители в некотором роде выражали недовольство императором и императрицей. Но, в общем-то, все русские мужики об этом деле думают, как костромские». Это было еще одним обстоятельством, осложнявшим внутриполитическую ситуацию, потому что у части людей возникла иллюзия, что придворные избавились от защитника народных интересов. Надо ли говорить, что Распутин даже роли такой не пытался играть, в его демагогии не было подобного социального пункта. И очень показательно то, что во всей этой истории самые большие репутационные потери понес как раз Николай II, не сумевший ни защитить Распутина, ни наказать толком виновных в его гибели.

13.02

В этот день – 31 января 1917 года по старому стилю – император Николай II записал в своем дневнике: «Накануне проснулся с хрипотой. Теперь она меньше. Погулял утром с Алексеем. Принял Беляева и Покровского. Обошел парк с Марией. До обеда читал. Вечером делали puzzle».

Неверно, конечно, думать, что Николай был совсем далек от реалий жизни, от своих обязанностей, но все-таки одна эта, понятная теперь всем настольная игра – пазл – она же красной нитью проходит в дневнике императора, каждый вечер он его собирает.

А как пазл складывался в начале 17-го года за окнами дворца? Вот принято считать, что в Первую мировую не было в России карточной системы снабжения. Во-первых, в январе 17-го уже начали в отдельных местах вводить нормированное снабжение, а во-вторых, повсеместно уже была введена система закупок и торговли по твердым государственным ценам. Фактически введена ценовая монополия. Постановление кабинета министров вышло с указанием на уголовную ответственность за «возвышение или понижение цен на предметы продовольствия или необходимой потребности». Для примера: задержали группу сахароторговцев в Ростове-на-Дону, принудили продать на базаре свой товар по фиксированной цене – 35 копеек за фунт. К всеобщей радости. Так только пропал после этого в Ростове сахар на базаре. Черный рынок возник. Крестьянам в принципе стало невыгодно продавать ни зерно, ни муку, ни крупу, ни мясо по монопольной цене, тем более что промышленные товары, на которые они фактически меняли свою сельхозпродукцию, в условиях военного времени выпускались в меньшем количестве и вздорожали. Для регулирования рынка царским властям пришлось учреждать специальные структуры, одно название которых советским новоязом дышит – Центросахар, Центромука. Естественно, граждане стали часами промышлять куплей-продажей, в челноков превращаться. В ответ власти ввели досмотр поездов, следующих из внутренних районов страны в столицы. Газета «День» писала: «Желающие провезти пять фунтов масла прячут его в подушки, в чемоданы с бельем, как драгоценность. У пассажиров поездов, следующих из Сибири и в Петроград и Москву, городовые ощупывают и прокалывают тюки и корзины. Страна оказалась разделенной на большое число изолированных владений, обмен продуктами между которыми происходит с не меньшими затруднениями, чем между самостоятельными государствами».

Самое печальное, что как такового дефицита продуктов и товаров в России не было. Были проблемы с логистикой. Транспортный кризис. Газета «Русское слово» писала: «На Алтайской железной дороге между Бийском и Семипалатинском скопилось до 4 миллионов пудов мяса из-за отсутствия паровозов и недостаточности железнодорожных путей. Лишь сильные морозы оберегают пока это мясо от порчи».

С другой стороны, газеты пытались и морально воздействовать на публику, которая, как язвительно писала «Петроградская газета», «не в состоянии попить чая без чего-нибудь сладенького». Речь шла о появившихся тогда очередях в кондитерские, булочные. Слова «очередь» в известном нам смысле тогда в русском языке вообще не было. Вереницы людей, стоящих в дверях и на тротуарах, называли тогда «хвостами». Это было новое явление, которое, впрочем, сыграет вскоре свою революционную роль.

14.02

В этот день – 1 февраля 1917 года по старому стилю – министр иностранных дел России Николай Покровский отправил ноту своему французскому коллеге, в которой выражалось согласие России с предложениями Парижа о будущих послевоенных границах в Европе.