Будни революции. 1917 год - [126]

. Да, дыма без огня не бывает, так же, как и круги на воде просто так не появляются. Похоже, большевики в те дни специально нагнетали обстановку, с одной стороны, зондируя потенциал сопротивления со стороны Временного правительства, с другой – шантажируя власть своими возможностями. Троцкий накануне, выступая на заседании Петросовета, признал, что подписал ордер на 5 тысяч винтовок для рабочих отрядов. Сообщалось также, что уже 40 тысяч ружей роздано питерским рабочим и тем, кто вступил в те дни в отряды так называемой Красной гвардии. В любом случае, «суматоха» была налицо. И газеты ввязывались в рассуждения на тему восстания. Тем самым играя на руку большевикам. Вот и «Московские ведомости» поймались на удочку: «Мы лично полагаем, что действительно никакого переворота и даже попытки к нему не будет. О таких вещах не кричат на каждом углу, как это было сейчас накануне злосчастного 20 октября. Это – фальшфейры, это – отвод глаз, это – игра на нервах у населения и у правительства». Последнее не просто не лишено смысла, а именно так и было. Но было это только, как вскоре выяснится, лишь частью замысла большевиков. И даже удивительно то, что, отдавая в этом отчет, газета в конечном счете играет на руку большевикам: «Большевикам нужно держать в постоянном напряжении общество, и они это достигают с удивительной легкостью. Они пугают и дразнят». После рассуждений о ловких политиканах и беспомощной антисемитской злобы газета дает перечень подлинных фамилий большевистских лидеров и их псевдонимы, как говорится, множа сущности (Троцкий – Бронштейн, Каменев – Розенфельд), неужели кроме этого нет никаких наблюдений? Почему же, они есть: «За спиной большевиков мечется и рычит взбесившийся пес черни, готовый смести не только власть, но и привычные устои жизни». В том-то и дело, что классовая ненависть была налицо. И «Московские ведомости» не просто это признают, они сообщают о наличии эдакого стокгольмского синдрома в российском обществе: «Теперь повсюду слышишь совершенно определенное утверждение – в самом деле, пускай власть переходит к большевикам. Мы должны пройти через это. Это неизбежное условие всяких революций, чтобы власть досталась тем, кто играет на зверских инстинктах черни. Пусть будет так, чем хуже, тем лучше. Тем скорее наступит развязка». Все так и произошло. Причем очень быстро, за исключением только развязки.

03.11

В этот день – 21 октября 1917 года по старому стилю – а вернее сказать, в первые часы этого дня, то есть еще ночью, начальник петроградской милиции Иванов отдал распоряжение немедленно принять меры к предупреждению возможного нападения на квартиру Павла Милюкова. Ночью у дома Милюкова были замечены какие-то подозрительные субъекты, которые при виде милиционера бросились бежать в разные стороны. Сто лет назад не надо было объяснять, кто такой Милюков – лидер кадетов, крупнейшей центристской партии, бывший министр иностранных дел Временного правительства, символ либерализма, взвешенности, умеренности. В общем, знамя цивилизованного демократического пути развития России. На фоне того, что произойдет со страной спустя неделю, судьба отдельно взятого политика кажется мелкой деталью, ничтожным обстоятельством и скорее свидетельством того, что столичная милиция за деревьями леса не видела, готовилась стрелять из пушки по воробьям. Что такое Милюков по сравнению с диктатурой пролетариата? Однако покушение на него, без сомнения, сломало бы хрупкое статус-кво, стало бы катализатором силового развития событий. А само по себе оно отражало уникальность момента, большевики еще не были уверены в безусловном успехе вооруженного переворота, а их противники, в первую очередь Керенский, – в том, что такое выступление произойдет и не встретит при этом должного отпора, несмотря на грозные декларации со стороны милицейских и армейских начальников. Так что большевики в те дни откровенно и цинично зондировали возможности Временного правительства противостоять вооруженному выступлению, которое они на самом деле готовили. Потом они будут об этом с гордостью вспоминать. Но в дни подготовки в качестве дымовой завесы были сделаны, во-первых, заявления Каменева и Зиновьева об их якобы несогласии с курсом на вооруженное восстание. Действительно, скрыть очевидное было невозможно, и посчитали за лучшее включиться в разговор, превращая его в фейк. В самом деле, сведения о сроках, датах, местах дислокации вожди большевиков, разумеется, не сообщали, при этом постоянно подчеркивали, что у РСДРП(б) великое будущее, за ней стоит миллионная армия пролетариата. Так что никакого предательства в заявлениях ряда большевиков не было, а была попытка запугать власть. В эти же дни Троцкий в качестве председателя Петросовета сознательно запутывал общественное мнение: «Товарищи рабочие, за вашей спиной действуют провокаторы, погромщики и контрреволюционеры. Всякое уличное выступление было бы гибельно для революции». Как это понимать, как капитулянтство? Нет. Это тонкий расчет на то, чтобы выдать нападающего за обороняющегося, чтобы спровоцировать выступления справа – монархистов, корниловцев, а лучше самого Керенского против большевиков и Петросовета, воспользоваться этим ударом, скорее всего слабеньким, и дать на него достойный ответ. Потому что 40 тысяч винтовок уже розданы бойцам отрядов Красной гвардии, по словам того же Троцкого, а рабочие отряды и Петроградский гарнизон подчиняются только Петросовету, а в будущем будут подчиняться только решениям Съезда Советов.