Будни рэкетиров или Кристина - [138]

Ввалившись в кабину, будто таран под своды башни, Растопиро, задыхаясь, нажал очередную кнопку, теперь носом, отправив лифт на второй этаж. Первый он посчитал слишком опасным по части встреч с жильцами. Если слово «слишком» уместно в сложившихся обстоятельствах.

– Третий на бруствер. – Выйдя из лифта на втором этаже, Иван Митрофанович спустился к мусоропроводу, положил ношу на бетон и позволил себе короткую передышку. Глянул в окно, но не разглядел за мутным стеклом ничего, внушающего подозрения. Тогда, взяв ее на руки, он двинул на первый этаж. Это был тот самый четвертый шаг в чисто поле, за которым предполагалась смерть.

Он, конечно же, не заметил, как в темной «Волге» у подъезда в который раз ожила рация. Но, даже будь кавторанг бдительней, точка отсчета осталась далеко позади.

* * *

ночь с субботы на воскресенье

Когда Сергей Михайлович вернулся домой, стрелки часов показывали полночь. Заглушив двигатель, Украинский не без труда вылез из «Мерседеса». На Березняках, как и на Оболони, пахло рекой и котиками. Дождь накрапывал, как бы нехотя. Зато капли казались холоднее льда. Сергей Михайлович задрал воротник.

«Ох, я и устал, – думал полковник по дороге к парадному. – Ну, и денек».

Набрав комбинацию цифр, он отпер кодовый замок, и поплелся к лифту. Лампочки нигде не работали.

– Не дом, а бомжатник какой-то, – выругался полковник, дожидаясь, пока кабина, скрипя и клацая, опускаясь откуда-то сверху. – Вроде, все приличные люди, состоятельные, а менталитет… Парадное, понимаешь, на замке, так кто, спрашивается, лампочки ворует?

Наконец, лифт прибыл, чтобы доставить его на шестнадцатый. Сергей Михайлович, не задумываясь, надавил нужную кнопку.

Плафон горел так тускло, словно устал на ровне с полковником. Половина цифр на пульте управления отсутствовала, большая часть кнопок была изувечена до неузнаваемости. Обуглена, раздавлена, или выломана.

Если стальная решетка защитила плафон освещения, то динамик, предназначенный для экстренной связи, пал жертвой вандалов. Легко было предположить, что в лифте побывал кровный враг диспетчера, по какой-то причине решивший начать вендетту с казни переговорного устройства. Из дыры с зазубренными краями торчали обрывки проводов.

– Вены за такое вскрывать, – вздохнул Украинский, и вышел на лестничную клетку. Его дверь была крайней слева.

Едва полковник переступил порог, как в нос ударила удивительная комбинация двух очень приятных домашних запахов: хорошего шампуня и сытного ужина. В ванной журчала вода, из кухни доносилось потрескивание масла на огне. Там что-то жарилось. Потянув носом, Украинский решил, что, предположительно, мясо с картофелем.

– Лида, – сказал Сергей Михайлович двери в ванную, – у тебя горит чего-то. – Параллельно он сбросил туфли и повесил промокший плащ на вешалку. – Лида?

– Я здесь, – она выглянула из кухни. Лицо раскраснелось, на животе красовался передник, кое-где заляпанный маслом.

– А в ванной кто?

– Совсем уже, – жена посмотрела на полковника с усталым осуждением, – дочка наша. Ты ее, случайно, не забыл?

– Зачем ты так?

– А как? – Лида уставила руки в боки. – Ты же обещался нас из больницы забрать.

– Ох, – Украинский потер лоб, – что-то я совсем забегался.

– Раздевайся, – бросила она на ходу, – плащ на плечики повесь. Он же мокрый до нитки. Завтра будет жеваным. На улице что, дождь?

– Ветер, – буркнул Сергей Михайлович, неожиданно вспомнив бородатый анекдот про незадачливого поручика, отлучившегося с бала на улицу по малой нужде.

Сергей Михайлович было двинулся к ванной, чтоб поприветствовать доченьку через дверь, но, не успел и рта открыть, как в прихожей зазвенел телефон. Выругавшись про себя, Украинский снял трубку.

– Слушаю.

– Сергей Михайлович, – позвал взволнованный голос оперативника, оставленного приглядывать за Растопиро.

«Черт бы вас всех побрал! Что там опять стряслось?! Ни днем, ни ночью покоя нет». – Слушаю тебя, Богдан.

– Объект из парадного вышел. Волочет что-то тяжелое. В мешке, кажется. По размерам похоже на труп.

Украинский не посвящал оперативников в подробности, известные только майору Торбе и Следователю с Близнецом. Остальные выполняли приказы, и точка. Поскольку все трое посвященных в детали на данный момент отдыхали, возникли определенные сложности. Впрочем, пока не принципиальные.

– Куда направляется?

– Пока не ясно, товарищ полковник. Вдоль дома пошел. Под самыми окнами держится. Какие наши действия, Сергей Михайлович?

Украинский слегка запаниковал. Чуть было не распорядился: «Брать, к чертовой матери!», когда вспомнил о гараже Бонасюков. Во дворе, под домом с торца.

– Следить в оба глаза. – сказал Украинский.

– Понял, выполняю.

– Только, гляди, не вспугни.

Вскоре предположение подтвердилось. Оперативники доложили, что Растопиро с ношей скрылся в гараже.

– Если надумает выехать, остановить и задержать.

Потянулись тревожные минуты ожидания. Пятнадцать минут истекло. Потом еще десять. Не выдержав, Украинский сам связался с подчиненными.

– Без изменений, товарищ полковник. Объект сидит в гараже. Ворота плотно закрыты. Свет через щели пробивается. Только слабый какой-то. Из подвала, видать.