Она все чаще просыпала на работу. Иногда не ходила вовсе, сказавшись больной. Явь казалась скучным, бессмысленным сном, жизнь была там, за шторами век, за гранью реальности. Рано ложилась; чтобы уснуть, принимала снотворное. Перешла на полставки и неполный рабочий день, похудела — готовить было некогда, ела что придется, да и зачем? Опусти голову на подушку, закрой глаза и достань из холодильника красную икру, салат из авокадо и вино из плодов личи.
Издатель сделал ей предложение. Она отказала, потому что в нее был влюблен голливудский киноактер, да–да, тот самый знойный красавец, занятый в очередном фильме по ее роману, он бросил жену, грозил самоубийством. А ей нравился стройный женственный юноша, с волосами тициановой Венеры, художник, похожий на Обри Бердслея, и лицом, и манерой рисовать, и истеричностью. Он не смел поверить своему счастью; боялся, что она им играет. Ах боже мой, опять это проклятое утро туманное, и вместо пламени волос она видит пламень летнего полдня, пробившегося сквозь занавески, и к горлу подступают рыдания, а к сердцу — тоска.
Она встает с постели, ходит, как заведенный автомат, запинаясь о пустые бутылки, зажигает свечу в ванной (свет отключен за неуплату). Наплевать, чтобы спать, свет не нужен, а будильник работает от батареек. У–у, чудовище. Почему он всего лишь двадцатичетырехчасовой, почему нельзя выставить дату, хотя бы дня три, ей бы хватило, ведь нет же никаких сил бросать праздник в самом разгаре, ходить по убогой квартире и вспоминать, вспоминать…
Ее нашли через три месяца. На бескровных губах застыла улыбка. «Естественная мумификация. Похоже на сердечный приступ, точнее определит определит вскрытие», — констатировал врач. Два оперативника остались писать протокол. Один, помоложе, сказал: «Зачем ей такая гиря? Да еще с веревкой, смотри. А это свеча, что ли? Слушай, да тут целый механизм. Свечка догорела, пережгла веревку, гиря упала прямо на… контейнер с ядовитым газом! Самоубийство!» Второй, постарше, снисходительно усмехнулся: «Детективов начитался? Агаты Кристи? Это же будильник под гирей. Обыкновенный будильник. Свой мне тоже хочется иногда разнести вдребезги».
