Будет все, как ты захочешь - [19]

Этот клуб не имел ничего общего с заведениями, где у шеста прыгали длинноногие стриптизерши, отовсюду слышалась громкая музыка и женские повизгивания. Здесь все было иначе.

Женщин – если не брать в расчет обслуживающий персонал – в клубе практически не наблюдалось.

Максим Дмитриевич Кирсанов стал членом клуба в ноябре прошлого года. Этот почтенный низкорослый старец с шапкой седых волос и манерами аристократа сразу обратил на себя внимание Яночки.

Кирсанов наведывался в клуб три раза в неделю: по понедельникам, средам и пятницам.

Ровно в семь вечера он заходил в гостиную, садился в бледно-зеленое кресло у потрескивающего камина, доставал сигару и с интересом наблюдал за происходящим. Примыкать к компаниям коротающих время за игрой в покер Максим Дмитриевич не торопился, как, впрочем, не спешил и заводить знакомства с остальными членами клуба.

Он всегда держался особняком. Пару раз его пытались пригласить за карточный столик, но Кирсанов всегда вежливо, но твердо говорил свое категоричное «нет».

В баре Кирсанов заказывал исключительно красное вино и в отличие от других никогда не позволял себе перебрать лишнего.

Неизвестно почему, но Яночка, с первого дня появления Максима Дмитриевича в клубе, причислила его к графам.

Однажды, зайдя в бар, Кирсанов приблизился к стойке и, одарив Яну теплой улыбкой, поинтересовался:

– Скажите, прелестное создание, как ваше имя?

Соболева смутилась.

– Яна.

– Яночка, – протянул пенсионер. – Должен признать, это имя очень вам подходит.

Лицо Яны залилось румянцем. Она и сама не могла взять в толк, с чего вдруг ведет себя как красна девица. Отлично зная, что природа наградила ее отменными внешними данными, Яна привыкла к комплиментам, исходящим от мужчин всех возрастных категорий. И никогда прежде не вела себя так застенчиво, услышав очередную приятность в свой адрес. Но сейчас… То ли Кирсанов гипнотизировал ее бледно-голубыми, выцветшими глазами, то ли сегодня были магнитные бури, но Яночка чувствовала себя явно не в своей тарелке. Ей сделалось холодно, по спине пробежал озноб, а ноги предательски задрожали.

Увидев ее замешательство, Максим Дмитриевич наигранно удивился. Пожалуй, даже слишком наигранно. Невооруженным взглядом было заметно, что в действительности старик ожидал от девушки именно такой реакции. Он явно ждал, что она растеряется и сникнет.

– Яночка, вам нехорошо? – спросил он по-отечески заботливо.

– Все в порядке, просто… голова немного закружилась.

– Ну, это не беда. В вашем возрасте головные боли быстро проходят. Кстати, сколько вам лет?

– Двадцать семь.

– Вы еще очень юны.

Соболева прыснула.

– Юна? Вы мне льстите.

– Позвольте с вами не согласиться. Двадцать семь лет – чудесный возраст. Вы должны им наслаждаться, наслаждаться каждой прожитой секундой. Поверьте на слово старику, время пройдет незаметно, оно безжалостно сожрет молодость, а потом примется и за старость. – Кирсанов замолчал, выдержал небольшую паузу и рассмеялся. – Простите, Яночка, по-моему, я ляпнул ерунду. Не обращайте внимания.

Яна опустила голову, ощущая на себе пристальный взгляд пенсионера.

«Почему он на меня так смотрит? – стучало в висках. – Его взгляд гипнотизирует. Почему не заказывает вино и не уходит? Почему? Почему?!»

– Я, наверное, отвлекаю вас от работы? – неожиданно резко спросил Кирсанов.

– Да нет… я…

– До скорой встречи, Яночка. Мне было очень приятно с вами пообщаться.

И не дожидаясь ее «до свидания», старик быстро покинул бар.

Яна выдохнула.

– Фу! Ну и старикан.

– С кем разговариваешь? – спросила пышногрудая шатенка Светлана, коллега Соболевой.

– Светка, мне казалось, он видит меня насквозь. Его глаза как лучи рентгена. Знаешь, даже немного страшновато было.

– Ты о ком говоришь-то?

– О старике, который похож на графа.

– О Кирсанове?

– Я не знаю его имени.

Светлана зевнула.

– Твоего графа зовут Кирсанов Максим Дмитриевич.

– А тебе откуда известно?

– Он мне сам представился на прошлой неделе. Прикинь, подошел и давай со мной лясы точить. Ля-ля-ля… ля-ля-ля – офигеть. Болтал-болтал, я думала, чокнусь от его речей. Бред всякий нес, маразматик старый. Сто пудов хотел подбить ко мне клинья.

– Да ладно.

– Не-е, ну а с чего, по-твоему, он вообще со мной заговорил?

– Просто захотел пообщаться.

Светка скривилась.

– Знаем мы таких деятелей, лапшу на уши навешают, а потом в постель потащат. К слову сказать, как только мне на сотик Витька позвонил, Кирсанов сразу насторожился. А когда услышал, что я Витьку назвала «любимый», сразу потерял ко мне интерес, взял бокал вина и смылся.

Яночка промолчала.

А в пятницу Кирсанов вновь предстал пред ее очами. Сегодня он выглядел еще респектабельней, чем обычно. Облаченный в белый костюм и с тростью в руках, Максим Дмитриевич заказал… рюмку коньяка.

– Решили изменить традиции? – улыбнулась Яна.

– Немного разнообразия мне не повредит. А вы, Яночка, сделали новую прическу. Она вам очень идет.

Соболевой пришлось отдать должное наблюдательности Кирсанова. Надо же, заметил прическу. Не каждый мужчина способен на подобный подвиг.

Максим Дмитриевич продолжал буравить Яну взглядом.

– Заранее прошу прощения за свой вопрос, но не могу не поинтересоваться. Яночка, вы замужем?