Будет ли закончено следствие - [5]

Шрифт
Интервал

Другой крупный масон М.М. Сперанский как шеф II отделения Канцелярии Его Величества, внимательно наблюдал за печатанием "Истории Пугачева" и, когда первые экземпляры были уже готовы, он всё-таки ещё раз спросил разрешения у царя на выход в свет этого сочинения. Николай вторично подтвердил свою волю, и масонам ничего не оставалось, как подчиниться. Пушкин продолжал в 1835 г. архивные изыскания на эту тему. К сожалению, работа эта, как и история Петра I, не была закончена. А какие бы краски добавил поэт к портрету Пугачёва!

Очень возможно, что вопросы, касавшиеся запретных масонских тем, поднимались поэтом в последние годы его жизни в частных беседах с друзьями и знакомыми, Можно себе представить, какую это вызывало реакцию в масонских кругах!

Да, масонам было дело до Пушкина: его надо было или приручить, или убрать о дороги.

Можно ли проникнуть в масонские тайны?

В 1922 г. выяснилось (выяснить это пушкинисты могли, кстати, намного раньше), что, расправляясь с Пушкиным, убийцы оставили после себя довольно странный, но очень отчетливый след. Речь идёт о сургучной печати, которой были запечатаны конверты с дипломами-пасквилями; последние были разосланы в ноябре 1836 знакомым поэта и ему самому. Один из таких конвертов, адресованный М. Ю. Виельгорскому, был обнаружен в секретном архиве III-го отделения после революции. Фотокопии этого конверта были опубликованы в 1922 и 1937 гг. Вот описание этой печати, сделанное А. С. Поляковым: "В середине стропила, в которых помечено прописное " А" , с левой стороны раскрытый циркуль с правой - пингвин щиплет куст, прикреплённый к решетке. Всё это имеет основанием подобие пера. Наверху изображение двух капель или пламенеющих языков с "оком" внутри каждого. Печать необычная, особенно для тех, кто не знаком с символами, изображёнными на ней. Поляков рассказывает, как удивился этой печати сам Геккерен, которому она в своё время была показана. Она "довольно странная", - только и сказал интриган. Обратить внимание на эти символы уместно теперь, когда мы предположили за действиями Геккерена масонский заговор. Вне всякого сомнения (и это ясно даже для непосвящённого), что на печати изображены масонские символы и знаки. Достаточно указать на "всевидящее око" или циркуль - эти непременные атрибуты масонской символики. Разгадка совокупности изображённых на печати знаков - дело специалистов. Для нас важно одно: дипломы, разосланные по всему Петербургу, были помечены масонскими символами, смысл которых, конечно, был хорошо понятен тем, кто изготовлял эту печать. Для непосвящённых же эти знаки - нечто затейливое, невинное, случайное. Ясно также и то, что печать на конверте - не случайно оставленный след и не досадная ошибка великого стратега и тактика барона Геккерена. Это - заранее предусмотренное и обдуманное клеймо убийц (в данном случае - масонов), призванное, во-первых, напомнить "заблудшим" братьям об их обязанностях перед орденом, а во-вторых, послужить в назидание потомкам: так мы будем поступать с каждым отступником и непослушным.

Из истории с сургучной печатью видно, что масонская версия не такая уж недоказательная. На упрёки в том, что одной печати маловато для обоснования гипотезы, ответим: масонская версия до сих пор почти не прорабатывалась следователями от пушкиноведения, а потому, думается, все находки и открытия ещё впереди. Но и до того, как они будут сделаны, этот новый для пушкинистов взгляд может оказать всем тем, кто желает разобраться в причинах смерти Пушкина, немалую услугу.

Масонскую версию - на вооружение!

Если масонскую версию взять на вооружение и посмотреть через "масонскую призму" на многие известные и неизвестные, неясные и совсем непонятные ситуации и события, связанные с убийством Пушкина, то вся эта история будет выглядеть несколько иначе, чем это виделось в пушкиноведении до сих пор.

Прежде всего, масонская версия объясняет саму таинственность этой истории. Без сомнения, такую почти непроницаемую тайну умеют делать вокруг себя и своих дел только масоны. Никакая другая организация (или правительство, или полиция, в том числе и тайная) не могли сравниться с ними в этом деле. Напомним ещё раз: в течение 150 лет громадная армия пушкинистов, честных, грамотных, энергичных людей, была не в состоянии рассеять эту тайну, хотя им, вроде бы, никто и ничто не мешало. После Октябрьской революции в их распоряжении оказались даже царские архивы - но и это не помогло.

Масонская версия предлагает нам следующий расклад сил, ополчившихся против русского поэта. Невидимый масонский центр распланировал операцию, исполнителем приговора был выбран голландский посол (не исключено, что он был одним из авторов заговора), подручных он подбирал по своему усмотрению. Таковыми оказались: француз Дантес и некоторые члены высшего общества в качестве помощников и статистов.

Отпадает вопрос о "странности" некоторых поступков Геккерена, напротив, все его действия выстраиваются в довольно логичную цепочку. Объясняется настойчивость (наглость!), неразборчивость в средствах, последовательность, изворотливость, уверенность в поддержке русской общественности и тому подобные "качества" голландского посла. Подчиниться масонскому приказу Геккерена побудило, как водится в таких случаях, солидное вознаграждение, которое ему (и Дантесу) было обещано (на Западе) после приведения приговора в исполнение. Подробно о вознаграждениях мы будем говорить позже, а пока отметим, что это обстоятельство, без сомнения, добавило сил Геккерену, заставило его пренебречь многими опасностями.


Рекомендуем почитать
Ковчег Беклемишева. Из личной судебной практики

Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.


Пугачев

Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.


Счастливая ты, Таня!

Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.