Будь со мной - [22]
внутренности (фу, какая гадость!), а саму ель обмазывали кровью. Это, по словам
Максима Георгиевича, и стало прообразом современных елочных игрушек.
В общем, не буду вдаваться в подробности. Но звучало это более чем убедительно.
И все же я заартачилась.
- Ну хорошо. С Новым годом все понятно. Я и сама его не особенно люблю: это
вранье с Дедом Морозом (о нем, кстати, Максим Георгиевич тоже кое-что
рассказал) меня всегда раздражало. Но 8 марта? Чем вам этот праздник не угодил?
Максим Георгиевич усмехнулся.
- Александра Юрьевна (на работе мы придерживались установленного этикета и
называли друг друга по имени и отчеству), вы действительно хотите поговорить об
этом? И будете не только слушать, но и слышать?
- В смысле? - нахмурилась я.
- Понимаете, я историк. И могу вам много чего рассказать. Но примете ли вы это?
Вы готовы отказаться от того, что на протяжении долгого времени вам внушалось
как единственно правильное и не поддающееся сомнению?
- Я постараюсь, - закусила я губу.
Максим Георгиевич улыбнулся.
- Благодарю за честность. Ну что ж. Если не затрагивать политику и Клару Цеткин,
то от себя могу лишь добавить, что этот праздник - 8 марта - унизителен как для
мужчин, так и для женщин. Лично я своей любимой готов дарить цветы хоть
каждый день. Мне не нужны напоминания. А уж принуждение я и вовсе не
приемлю. С какой стати на мои отношения с любимой женщиной должны влиять
какие-то даты? Ну представьте: я с дури вдруг решу, что сегодняшний день для
меня особенный, назову его "Днем всех тупиц и больных на всю голову" и
заповедую отмечать этот день всем своим последователям или потомкам.
- Вы утрируете.
- Вы ведь поняли о чем я.
- Как-то это...
- Неправильно? - насмешливо вздернул он бровь.
- Странно.
- Попахивает сумасшествием?
- Вы не боитесь прослыть белой вороной?
- Я боюсь плыть по течению. А если оно ведет... в никуда?
- А вы философ, Максим Георгиевич, - закатила я глаза.
Директор усмехнулся.
- Я историк, Александра Юрьевна. И человек, руководствующийся разумом,
фактами, а не дурацкими преданиями и традициями. Я не желаю быть
порабощенным чьими-то глупыми выдумками. Надеюсь, я не перегнул палку с
пафосом? - подмигнул он мне.
- Немного есть, - расхохоталась я. - Похоже книга под названием "Каверин Максим
Георгиевич" мне не по зубам. Вы нарочно меня запутываете?
- Я создаю впечатление загадочного человека? - приподнял он одну бровь. - Упс. И
в мыслях не было. Напротив, я хочу, чтобы вы узнали меня как можно лучше. И не
строили иллюзий на мой счет.
- Поздно, - улыбнулась я.
А ведь я действительно верила всему, что он говорил. Такой мужчина не мог
ошибаться. Его авторитет завораживал. А я теряла голову. Окончательно и
бесповоротно.
Все-таки умный мужчина - это очень сексуально.
***
Тридцать первого декабря родители планировали устроить шумное застолье: с
песнями, плясками и всем вытекающим. Мне же не хотелось во всем этом
участвовать. Я мечтала о тихом "семейном" ужине с Пашкой - с шампанским и
профитролями. Но у Паши приболела мама, и он вынужден был уехать на
неопределенный срок в Ольховку, где жили его родители. Я просила его взять
меня с собой, но он с чего-то решил, что мне там будет скучно. Будто я
зарекомендовала себя капризной, жадной до развлечений девицей.
Я встала рано утром, помогла маме с салатами, накрутила сестру на бигуди - она
собиралась отмечать Новый год в ресторане с друзьями - и закрылась в комнате с
книгой и фруктами.
В пол двенадцатого ко мне заскреблась сестра - то ей лак для волос понадобился,
то тушь для ресниц, а потом и шарф мой любимый умыкнула. Не ходить же ей в
тридцатиградусный мороз с голой шеей.
Я горестно вздохнула, оделась и оповестив родителей, что пошла подышать
свежим воздухом, вышла на улицу. Во дворе было непривычно тихо - даже
шумной ребятни не наблюдалось. Все готовились к приближающемуся празднику.
Я сидела на старых качелях и, тихонько покачиваясь, вспоминала, как хорошо
было в детстве, когда на мои глаза легли чьи-то теплые ладони. Я вздрогнула,
сердце неистово забилось в груди.
- Пашка? - обрадовалась я. - Ты здесь? Ты не уехал?
- Нет, это не Паша, - услышала я грустный голос Максима Георгиевича. - Это всего
лишь жалкий безумец, который не может прожить без вас ни минуты.
Он убрал руки, и я увидела его, такого близкого, родного. И мне вдруг отчаянно
захотелось прильнуть к его груди, прижаться щекой к его щеке, чтобы эти руки
вновь обнимали меня.
Я подавила в себе это желание и встала, улыбнувшись.
- Максим Георгиевич? Как вы здесь оказались?
- Дело в том, что моя бабушка, Екатерина Васильевна, настоятельно просила меня
познакомить вас с ней. Я пытался объяснить ей, что это невозможно, что... вы
скорее всего захотите сегодня провести время с семьей. А потом решил, что за
спрос в глаз не бьют. И вот я здесь.
Он взял мою руку, повернул ее ладонью кверху и прижался к ней губами. Затем
Я увидела, как разгладились черты на хмуром лице Арсения Валерьевича. Он улыбнулся и, вдруг притянув меня к себе, обнял. - Вы не возражаете? - услышала я его насмешливый голос. - Я просто не могу по-другому выражать свои чувства. - Я очень даже за, - уткнулась я носом в его грудь. - Тем более, что это кое-что подтверждает. - Что именно? - отстранился учитель. - Что вы в меня влюблены, - насмешливо изогнула я бровь. .
Романы, вошедшие в, книгу «Жажда любви», посвящены неувядаемой теме — теме любви мужчины и женщины. Увлекательная интрига, живое изображение переживаний героев будут держать Вас в напряжении с первой и до последней страницы. Нежная Селия, мужественная Санди, решительная Сара сумели пронести свою любовь через многие препятствия и сохранить теплоту чувств, чистоту и нежность до самого счастливого конца.Если у Вас плохое настроение, то, окунувшись в озеро жизни романов с чистой любовью, бурями и страстями, Вы забудете о нем и с сожалением перевернете последнюю страницу.
Жених Кэрри Браунхилл удрал буквально из-под венца — и женился на другой. Однако Кэрри не собирается проливать слезы. Она твердо намерена последовать совету подруги — купить фургончик и отправиться в увлекательную поездку.И все бы хорошо, но в фургончике Кэрри оказывается не одна. В результате нелепой случайности ее попутчиком становится… лучший друг неверного жениха Мэтт Ландор!Кошмар? Не то слово.По крайней мере так поначалу считает Кэрри.А вскоре ее начинают терзать сомнения: может, стоило изначально влюбиться в Мэтта?И не поздно ли еще закрутить новый роман?
Первая любовь закончилась для Джанет Андерсон катастрофой. Джанет полагала, что как себя знает мужчину, которого любит, но он оказался совсем не таким, каким она по простоте душевной его представляла. И Джанет бежит от несчастной любви, наивно полагая, что начнет жизнь с чистого листа. Но разве можно убежать от себя? От своих мыслей? От сомнений? Можно ли безоглядно отдаться новому чувству и не бояться, что снова совершаешь непоправимую ошибку?
В книгу вошли два романа хорватской писательницы Ведраны Рудан (р. 1949). Устами молодой женщины («Любовь с последнего взгляда») и членов одной семьи («Негры во Флоренции») автор рассказывает о мироощущении современного человека, пренебрегая ханжескими условностями и все называя своими именами.
В поездку Илью втравила подружка Магда. Самому-то ему и на пляже было неплохо. Но Магде вынь да положь однодневный круиз с Кипра в Израиль… Так Илья очутился в Иерусалиме – городе, где встречаются мировые религии и еще с полусотни различных верований, где с приходом нового тысячелетия в воздухе носится какое-то странное нетерпеливое ожидание… Что-то непостижимое вдруг случилось с обычным московским разгильдяем. Ему кажется, что он заблудился во времени и пространстве, в странном невозможном мире. Его настоящий мир где-то рядом, стоит только протянуть к нему руку.
Она была юна, наивна и влюблена. Ее избранник отвечал ей взаимностью. Но будто бы весь мир воспротивился соединению двух сердец: молодым людям пришлось расстаться. Каждый из них создал свою семью, однако где-то в глубине души сохранилась верность первому юношескому чувству и все еще теплилась надежда.
Любовь врачует душевные раны, вознаграждает за страдания, возвышает мир наших чувств до поэзии и прекрасной музыки. Таков смысл любви и способности человека на самоотречение ради любимого. Счастлив тот, кто сумел пройти школу формирования чувств и эмоций, не растратил себя в суете мимолетностей, взрастил в себе талант любить, талант вызывать ответное чувство, талант быть счастливым и одарить счастьем любимого человека.