Будь со мной - [19]

кто-либо вставал между нами...

Я подумала о Паше. Он даже не брал его во внимание. Словно его и не

существовало вовсе. Как это вообще понимать? Ему плевать, что я помолвлена?

Какую цель он тогда преследует? Быть рядом... Может ему нужны беззащитная

девчонка, о которой он могу бы заботиться? Этакая Лолита...

Черт! Я совсем запуталась.

- Между нами уже кое-кто стоит, - тихо заметила я.

- Я не забыл...

Максим Георгиевич вновь отпустил мою руку и сжал кулаки, так что побелели

костяшки пальцев.

- Ох, Саша, - застонал он, - почему я встретил вас так поздно? Где вы были раньше?

- Жила... - улыбнулась я и накрыла его кулаки ладошками.

Он вздрогнул от моего прикосновения, долго-долго смотрел мне в глаза, прежде

чем хрипло произнес:

- Я вам хоть чуточку нравлюсь?

- Кто-то соскучился по комплиментам? - насмешливо спросила я.

Он вскинул брови.

- Вы о внешности? Черт возьми, Саша, не идите на поводу у всех этих идиотов,

зациклившихся на породистости лица и величине бицепсов! Ведь это как обложка

на книге. Но мы же покупаем... например, книгу "Война и мир" ради того, что

внутри, а не того, что снаружи. Сейчас мало кого интересует внутренний мир

человека. Фитнес-клубы переполнены глупыми наивными девчонками, которым

родители не смогли - или не захотели - донести, что плоский живот и накачанные

ягодицы не сделают их жизнь лучше, краше, осмысленнее. Да, может за ними и

будут толпами ходить такие же наивные, напичканные стероидами мальчишки, но

разве это сделает их счастливыми? Когда тебя любят за красивые глаза и стройное

тело - разве это любовь?

- А как же общеизвестный факт, что мужчины любят глазами, а женщины -

ушами?

- Чушь! Я не верю в это.

Я округлила глаза, затем обиженно поджала губы.

- Елки-палки! - возмутилась я. - Вы хоть понимаете, как унизительны для меня

ваши слова? Вы утверждаете, что вам нравится во мне лишь мой внутренний

человек? Что мое тело, глаза и прочее вас нисколечки не волнуют?

- Не передать словами, как меня волнует ваше тело, Саша, - ласково улыбнулся он,

скользнув взглядом в вырез моей футболки. - А таких глаз, как у вас, я еще не

встречал. Едва заглянув в их глубину, я теряю голову. Я схожу с ума от ваших

чудесных волос, в которые мне весь вечер хочется запустить пальцы, зарыться в

них лицом... Держать вас в своих объятьях - большего счастья и не нужно... В том-

то и дело, Саша, что в вас все прекрасно - лицо, тело, душа...

Что ни говори, а приятно ощущать себя этакой роковой красавицей, сумевшей

покорить сердце такого мужчины. Я буквально тонула в его потемневших от

желания глазах, таяла под откровенно-раздевающим взглядом, голова кружилась

при виде его нежной мальчишеской улыбки.

- Что-то я проголодалась, - выдохнула я наконец, опустив глаза в тарелку с

салатом. - А я могу изменить свой заказ?

***

В понедельник утром я проснулась с идиотской улыбочкой на губах. Таких

насыщенных выходных у меня никогда еще не было.

В школу я не шла, а летела. Парила над землей и думала, думала, думала. Я думала

о Максиме Георгиевиче. Весь вечер мы только и делали, что болтали. О детстве, о

взглядах на жизнь, о любви...

Рос Максим Георгиевич без отца - его родители развелись, когда ему было восемь.

По большей части его воспитанием занималась бабушка, Екатерина Васильевна.

Она очень хотела вырастить из чересчур любознательного и непоседливого внука

благородного мужчину, отвечающего за свои слова, знающего что такое долг,

достоинство, честь.

Несмотря на репутацию сердцееда, Максим Георгиевич считал себя однолюбом. В

своей жизни влюблен он был лишь дважды: в школе, в соседку по парте, с

очаровательной русой челкой и трогательными серыми глазами, и в свою бывшую

супругу, Викторию.

Он все-таки затронул больную для себя тему...

Они встретились на одной из вечеринок, устроенной их общими друзьями. Вика

была обольстительно прекрасна. Он влюбился в нее с первого взгляда. Стал

ухаживать, она отвечала взаимностью. Поженились, купили квартиру. В ту пору он

еще работал учителем истории, параллельно занимался ресторанным бизнесом.

Вика была востребованной фотомоделью.

Он мечтал о детях, но по контракту Вика была обязана следить за фигурой, он не

настаивал. Свою внешность Вика холила и лелеяла ее, как редкий цветок. Набрав

хоть один килограмм, она тут же садилась на жесточайшую диету, морила себя

голодом, занималась с тренером по пять часов в сутки. Он пытался привести ей

аргументы, которые бы убедили ее, что она итак прекрасно выглядит, что у нее

потрясающая фигура, и что нет смысла так истязать себя. Но Вика была

непреклонна. Мир глянца поистине беспощаден. Он не оставляет выбора: или ты

живешь по его законам, или он о тебе забывает. Третьего пути не существовало.

Из-за переутомления и стрессов Вика пристрастилась к антидепрессантам, затем -

к алкоголю. Она стала устраивать скандалы по любому поводу, ревновала его к

коллегам, друзьям, даже к бабушке. Он же и в мыслях не допускал, чтобы