Будь со мной честен - [82]

Чудом избежав падения в пропасть, мы выехали на Малхолланд-драйв и спустились на противоположную сторону долины Сан-Фернандо. Фрэнк направил меня к вышеупомянутой студии, которая, как он сообщил, являлась в свое время пристанищем короля немого кино Мака Сеннета, а в тысяча девятьсот двадцать восьмом году он разорился и вынужден был все продать. Используя студию как отправную точку, мы ездили по округе, делая все более широкие круги. К чести Долины надо сказать, что владельцы очень недешевых с виду ресторанов в районе студии не возражают против соседства с автомастерской, растаманским магазинчиком и даже обшарпанным домом престарелых, где постоянно собираются машины «Скорой помощи», занимающие лучшие парковочные места. Похоже, они уверены, что для посетителей с толстыми кошельками вымуштрованные швейцары скрасят суровую прозу жизни с наркотиками, поломками глушителя или неминуемой смертью.

Фрэнк увидел вывеску первым.

– Неоновая пальма! Вон она! – заорал он, дергая локтем, чтобы не показывать пальцем.

Я остановилась перед небольшим офисным зданием розового цвета с вывеской «Сансет». Если не считать цветовой гаммы, оно полностью соответствовало описанию мистера Варгаса.

Мы втроем выбрались из машины и огляделись по сторонам.

– Не помню, чтобы мотель назывался «Сансет», – сказал мистер Варгас. – Скорее, что-то вроде «Голубых Гавайев». Мими выбрала его, потому что он был как-то связан с Элвисом, хотя, насколько я помню, Элвис к тому времени уже умер.

Он заглянул под арку на въезде.

– Оплатите парковку. Кажется, все-таки здесь.

Фрэнк пошел кормить счетчик, а я поставила телефон на громкую связь, набрала номер и спросила Мими Бэннинг. Женский голос ответил, что у них такая не проживает.

– А Мими Гиллеспи? – спросила я.

То же самое. Я попытала счастья еще раз.

– Может, М. М. Бэннинг?

– Тоже нет, – сказала администратор.

Голос показался мне совсем молодым. Она могла в жизни не слышать о М. М. Бэннинг. Может, современные подростки уже не читают «Питчера»?

– А среди ваших постояльцев нет хрупкой женщины небольшого роста, среднего возраста, со стрижкой пикси, которая носит объемные кардиганы? Она должна была поселиться неделю назад, – сказала я.

Молодость не помешала администраторше заподозрить подвох.

– К сожалению, я не имею права разглашать информацию о наших гостях, – сказала она и повесила трубку.

– Думаю, Мими здесь, – сказала я.

– Почему? – спросил Фрэнк. – Тебе ведь ответили, что ее здесь нет.

– Она не говорила, что Мими здесь нет. Она сказала, что не может разглашать информацию.

– Сказать много, не сказав ничего! – вскричал Фрэнк. – Теперь я понял, что имела в виду доктор Абрамс, пытаясь объяснить мне, что такое подтекст. Что бы я без тебя делал, Элис? Ты лучший доктор Ватсон на свете.

Мы спрятались в тенечке под аркой, чтобы не вызывать ни у кого подозрений, пока будем обсуждать следующий ход.

– Мы не можем стучать во все двери по очереди, – сказала я. – Нас заметит администратор. Нужно сузить круг поиска.

– Мама приехала не на машине, значит, номера, где стоят машины, можно исключить, – сказал Фрэнк.

– Умно, – согласилась я.

– Да, – сказал Фрэнк. – Мой коэффициент интеллекта выше, чем у 99,7 процента американцев.

Примерно половина гаражей пустовали.

– Может, подождем немного? Сейчас время ужина, а чуть позже жильцы поставят машины на ночь.

– Мама ни за что не откроет дверь неожиданному гостю после наступления темноты, – сказал Фрэнк.

Я подумала, что Мими ни за что не откроет дверь неожиданному гостю, независимо от времени суток, а вслух сказала:

– Согласна. Тогда давайте сейчас. Откуда начнем?

– В тот раз она сняла двенадцатый номер, – вспомнил мистер Варгас. – У меня до сих пор цифры стоят перед глазами. Я постучал один раз, а потом два. Один, два. Двенадцать. На удачу. Не помогло.

Фрэнк пошел к двери. Я хотела его догнать, но мистер Варгас схватил меня за руку.

– Мими – его мать. Пусть мальчик найдет ее, если она там. Если нет, мы вмешаемся.

Фрэнк постучал: раз, раз-два, как мистер Варгас. Дверь не открылась. Сыщик отошел к окну, под которым росли чахлые кустики, и подпрыгнул пару раз, пытаясь заглянуть в комнату через жалюзи. Затем вернулся к двери и вытащил бумажник.

Я подумала, что он ищет бумагу, на которой можно написать записку и просунуть под дверь. Интересно, у него есть ручка? У меня, кажется, есть.

Я стала рыться в своей сумке, под стать Мэри Поппинс. Мистер Варгас постучал себя по карманам и ничего не нашел.

– Ой-ой, – сказал он, – что это парнишка удумал?

Подняв глаза от сумки, я увидела, что Фрэнк сжал в руке оранжевый проездной, а другой рукой взялся за ручку двери. Он просунул карточку в щель между полотном и рамой и распахнул дверь. Для человека, который утверждал, что не планирует заниматься преступной деятельностью, получилось неплохо.

Когда мы застали Фрэнка на месте преступления, он просто сиял.

– Она здесь! Только ее здесь нет. Я уже посмотрел под кроватью и под столом.

Я с первого взгляда поняла, что в двенадцатом номере действительно живет Мими. На письменном столе лежала коробка с ее любимыми карандашами и две стопки бумаги: одна побольше, нетронутая, вторая поменьше. Верхний лист маленькой стопки был исписан почерком Мими. На спинке стула висел кардиган, а в раме зеркала над туалетным столиком красовался акварельный портрет Фрэнка, что мы подарили ей на Рождество.