Будь осторожен, незнакомец! - [21]

— Мне держаться подальше от такого краснобая и красавчика, как Барт Конниган? Ну, уж нет, Мэйс! — Она удовлетворенно вздохнула. — Мы договорились покататься на лошадях при луне. Как тебе это нравится?

— Слушай, ты, дура…

— Брось… Уж не думаешь ли ты, что я упущу такой случай, а? — в ее глазах сверкнула искра негодования. — Кто меня приглашал на прогулку раньше? Хвастуны с сальными волосами, завсегдатаи бара, полупьяные бездельники! Девушке вроде меня непросто познакомиться с настоящим мужчиной, да еще таким красивым парнем, как он!

— Да не нужна ты ему! — презрительно скривился Халлидей. — Ему нужно расколоть тебя!

— Ты все перепутал, Мэйс Халлидей! Ему нужна я! Так о чем тебе тревожиться? Пусть задает вопросы, какие хочет. Я ему ничего не скажу.

Он долго смотрел на нее, потом обошел свой стол и опустился в кресло. Когда он снова заговорил, в его голосе уже не было прежней жесткости, и это обмануло девушку, внушив ей ложное чувство безопасности.

— Ладно, — сказал он ей. — Я не буду беспокоиться из-за тебя. Думаю, тебе можно доверять.

— Конечно, можешь, Мэйс.

— Да-да, конечно.

Тем временем в платной конюшне «Счастливчик Ф» Барт говорил Алби Финну, что намерен поехать на ранчо «Дубльве в рамке» и потолковать с Уотлингом.

— Я так и думал, что ты захочешь это сделать, рано или поздно, — улыбнулся старик. — Что ж… только будь осторожен, мой мальчик. Уотлинг — подлый тип…

Барт выбрал среди лошадей Финна пегого конька и, седлая его, расспросил владельца конюшни о том, какое имел отношение его брат к ранчо «Дубльве». Финн рассказал ему то немногое, что знал сам.

— Уотлинг всегда заявлял, что выгнал Пита за лень, — объяснил он. — Но в это мало кто поверил.

— Включая меня, — проворчал Барт, затягивая подпругу.

— Видать, причиной была баба Уотлинга, — рассуждал Финн. — Наездники с ранчо полагают, что она… э-э… слишком уж засматривалась на Пита… улавливаешь?

Барт перебросил ногу через переднюю луку, вскочил в седло и задумчиво кивнул.

— Да-а, — пробормотал он, — улавливаю, старина…

— Я так думаю, она как раз такого сорта бабенка, — уже не молодая кобылка, но все еще красотка — и страшно озабоченная, что стареет. Кто-то должен бы ей объяснить, что все стареют. И что в этом нет ничего стыдного… — Поразмыслив, он добавил: — Ты поосторожнее, сынок. Уж если она могла растерять последние мозги из-за Пита, так она может и на тебя глаз положить. У вас-то с Питом одно лицо.

— Ну, мне-то об этом говорить не надо, — вздохнул Барт.

Когда он тронул пегого, старик спросил:

— Ты надолго?

— Не особенно, — улыбнулся Барт. — Я получил приглашение на ужин к вдове Кит.

— Вот как? — лицо Финна сморщилось в довольной улыбке. — Ты, никак, подружился с Лорэйн?

— С Лорэйн и с Дженни-Мей, — сообщил Барт. — Так что я не намерен долго торчать на этом ранчо. Оно к западу отсюда, так, что ли?

— А-га…. — кивнул Финн. — Как проулок проедешь, сворачивай налево. Потом двигай в долину. Там нетрудно найти…

Через полтора часа езды Барт приблизился к огромному стаду «Дубльве». Ковбои обменивались с ним кивками, когда он скакал к отдаленному двухэтажному зданию, некоторые пришпоривали коней, чтоб оказаться поближе и получше его разглядеть. Барт понимал их любопытство, знал, насколько они удивлены, но не задерживался для объяснений.

Когда он остановил коня возле выложенного каменными плитами патио, у кораля садилась на красивую вороную лошадку женщина. Он чувствовал на себе ее взгляд, видел, что вороная направляется к нему, но не поднял глаз, пока женщина к нему не обратилась.

— Вы кто такой?

Алисия Уотлинг вложила в эти три слова изрядную долю властности. Он неторопливо спешился, привязал коня, потом повернулся и снял «стетсон».

— Меня зовут Барт Конниган, мэм, — сказал он. — Полагаю, вы — миссис Уотлинг?

Вороная стояла спокойно, так же неподвижно, как и женщина, которая грациозно сидела на ней верхом. Она была одета в белую шелковую блузу и вельветовую юбку-брюки для верховой езды. Перчатки ее были из тонкой белой оленьей кожи. Черная шляпа «стетсон» с плоской тульей выгодно оттеняла блестящие светлые волосы. Они свободно спадали на плечи, что более подошло бы женщине помоложе. Барт заметил это с первого взгляда и подумал: «Для вас это непереносимо, леди. Вы не хотите смотреть в зеркало, не хотите понять, что время до вас добралось…»

В уголках ищущих зеленых глаз были морщинки, заметные, несмотря на тщательно наложенные румяна и пудру. Он видел, что она пытается восстановить присутствие духа.

— Вы испугали меня, — вздохнула она. — Милый Пит никогда не покидает моих мыслей. Когда я увидела, как вы едете… это было, как будто вернулось прошлое… — Она наклонилась, критически всматриваясь в него. — Господи! Вы выше, чем Пит — и куда красивее!

— Ну, — улыбнулся Барт, — вы слишком снисходительны.

Она рассмеялась, и, отметил он, сразу похорошела. Смех приоткрыл безукоризненно ровные белые зубы и заставил глаза засиять. Неприкрытое приглашение, припасенное для всех красивых незнакомцев, откровенно прозвучало в ее следующей фразе.

— Вы еще увидите, Барт, что я очень привязчива по натуре. Новые мужчины всегда вызывают у меня интерес — особенно красивые.