Будь что будет - [3]

Вернулся он через четверть часа.

— Знакомься, Руслан Рустамович.

Я повернулась. Спутник Жукецкого — старик лет семидесяти — обладал отталкивающей внешностью и мог спокойно пугать детей средь бела дня без грима. Костюм-тройка и начищенные до блеска ботинки лишь усиливали впечатление от злодейской гримасы, навечно застывшей на иссохшем морщинистом лице.

— Таня, — скромно представилась я.

— Вы обладаете интересным экспонатом, — без долгих церемоний заявил он скрипучим голосом и слегка наклонил седую голову набок.

— Да, а мой одноклассник утверждает обратное.

— В масштабах страны определенно, — очень даже легко согласился он. — Коллекция нашего музея скромна, поэтому иногда приходится ездить в командировки.

Он протянул мне статуэтку.

— Я знаю нескольких коллекционеров, которые могли бы заплатить вам неплохие деньги за нее.

— Уверяю, мы не сойдемся в цене.

Сейчас я не продала бы безделицу и за тысячу долларов, особенно если учесть то, как она мне досталась.

— Хорошо, я не настаиваю, — отступил он, — если сумма в пять тысяч долларов вас не устроит, я умываю руки.

— Но вы ведь только что сказали, что это заурядный экспонат. — Я его поймала.

Он замолчал и вперился в меня, будто я враг номер один.

Лицо Жукецкого оставалось решительным, но как-то слегка поглупело. Интеллект пропал, оставив животную волю в полном одиночестве.

— Я пойду, — ситуация была тупиковая. Разговаривать с лживыми краеведами мне больше не хотелось.

Они молча расступились, и я открыла дверь.

Четверо мужчин, возглавляемые брюнетом в мышином костюме, быстрым шагом шли прямо на меня через небольшой выставочный зал, уставленный образцами одежды конца восемнадцатого века.

Бежать было некуда. Они не сводили с меня глаз. Когда моя рука попыталась юркнуть в сумочку, один из них стремительно выхватил пистолет Макарова и направил мне в лицо.

— Не двигаться, — скорее предложил, нежели приказал он. — Вы арестованы.

У меня отлегло от сердца. Это всего лишь родная милиция.

— Я частный детектив.

— Дайте сюда, — потребовал «костюм».

И не жарко ему стройному посреди лета в костюме. А потому не жарко, что кобура у него под левым плечом висит.

Я подчинилась, никого не провоцируя, и отдала ридикюль. Да и ствол пока все еще смотрел на меня, что не подталкивало на дерзкие поступки.

Покопавшись в бабьем барахле, он довольно быстро нашел статуэтку, а за ней и документы.

Ознакомившись с лицензией, протянул все мое хозяйство обратно, включая и мешочек с кубиками, не торопясь, впрочем, приносить извинения и уж тем более возвращать драгоценную вещь.

— Зайдите обратно, — натянуто сказал он.

— Только после того, как посмотрю на ваше удостоверение, — звонко пропиликала я, восстанавливая собственную психику.

Передо мной был некто капитан Отрогов. Сопровождавшие его хлопцы несколько поостыли и теперь любовались моими ножками, стоя чуть в стороне и скалясь время от времени.

Я прекратила бесплатный спектакль и вошла обратно, сохраняя спокойствие и ожидая получить разъяснения.

Виктор несколько удивился, увидев меня снова живую и невредимую.

— Капитан Строгов Андрей Николаевич, — представился мой сопровождающий.

Дед протянул костлявую руку.

— Директор музея, Хальзов Руслан Рустамович.

У меня глаза на лоб полезли. Так это, значит, передо мною тут спектакль разыгрывали, чтобы время выиграть, а я сижу ушами хлопаю.

— Для чего тебе понадобилось… — набросилась я было на Виктора.

— Замолчите и сядьте, — резко приказал капитан. — Что это? — поинтересовался он, отдавая директору МОЕГО будду.

— Статуэтка, которую похитили вместе с пятью скакунами.

— Откуда это у вас? — вопрос был адресован мне.

Отпираться не имело смысла. Раз вещь ворованная — ее не вернуть.

— Купила час назад у ювелирного магазина на Немецкой.

— У «Кристалла»?

— Да.

— И кто продавец?

— Мальчишка какой-то черненький, лет пятнадцать от силы, — ответила я на вопрос. — Ты мог бы мне сказать! — обратилась я к Виктору.

— Отвечайте на вопросы, — снова одернул меня Строгов.

— Зачем ты украла их? — начал Жукецкий.

— Помолчите и вы, и вы. — Капитан потыкал пальцем в мощного дяденьку и красивую тетеньку.

В комнату вошел сутуловатый мужчина. Ему было около пятидесяти. Животик, седина на висках, очки, «дипломат».

— Геннадий Александрович!

Хальзов бросился здороваться с новым персонажем.

— Капитан, вы свободны.

Не совру, если скажу, что мне понравилось, как этот профессорского вида, судя по всему, очень умный и воспитанный человек вышиб борзого пса за дверь.

Стульев не хватало, и Виктор предложил свой.

— Моя фамилия Ежов, — деликатно представился он. После чего была бы типичной фраза:

«Я буду вашим адвокатом», но на самом деле последовало:

— Зовут Геннадий Александрович, звание полковник. Я веду дело о похищении из музея коллекции старинных статуэток, теперь представьтесь, пожалуйста, и приготовьтесь отвечать на вопросы.

Руслан Рустамович поспешил предложить свой собственный кабинет, но получил вежливый отказ, нисколько, правда, при этом не обидевшись.

Вскоре я осталась со следователем наедине.

Беседовали мы около двух часов. Все, что я говорила, дотошный следователь заносил в тоненькую школьную тетрадочку. Какой педант! В первый раз такое вижу. Я не могу назвать наш диалог дознанием или тем более допросом. Полковник оказался весьма тактичным и ни разу во время беседы не перешел на повышенные тона. Правда, он то и дело вставал, уходил звонить, затем возвращался, и мы продолжали разговор.