БСФ. Том 3-й дополнительный. Третье тысячелетие - [5]

На пути к гостинице ее терзали мрачные мысли. Так шла она, ничего не замечая вокруг, пока у одного из перекрестков ее не окликнули по имени. Ничего удивительного: она заметила, что многие прохожие внимательно вглядываются в ее лицо. В этом городе она уже какая-никакая знаменитость. Положение невыносимое.

Окликнувший оказался тем самым соседом по звездолету.

— Ого, даже вы узнали мое имя!

— После случая на эскалаторе вас знает каждый. Просто вам не повезло. Вы оказались в трудном положении: единственный вооруженный человек среди безоружных. Тут очень просто испугаться и воспользоваться своим преимуществом. Или проявить грубость. Но вы сдержались. Не теряйте и впредь присутствия духа, вот что я вам советую. Андроника замечательное имя, на одном из древних, языков оно означает «победительница мужей». Может быть, я могу вам чем-то помочь?

— К сожалению, ничем. — Андроника смотрела отрешенно. — Впрочем, подождите. Вы знаток древних языков и культур? Не могли бы вы сказать, что означает имя Протей?

— Удивляюсь скудным познаниям нынешней молодежи в этой области. Неужели после занятий математикой и спортом не остается времени на столь важные дисциплины — и это на философском-то факультете? Но: в данном случае, Андроника, направление ваших мыслей правильное. Отнюдь не случайно нынешние роботы носят старинные имена. Символика имен — отличное мнемоническое средство. Согласно поверьям древних рыбаков: Протей был морским божеством. ин пас стада тюленей, которые были собственностью другого божества — Посейдона. Протей был многолик, он обладал замечательной способностью принимать многоразличные обличья: то он превращался в текущую воду, то в дракона, то в дерево, то в льва. В сущности, это водяное божество отражало облик каждого, кто вглядывался в воду. И еще: Протей умел предсказывать будущее.

— Наш Протей вполне отвечает своему имени. Его внешний вид непостоянен, — начала рассуждать девушка, — но здесь сокрыта и какая-то иная загадка… Это… это… Вы говорите, он будущее предугадывал… Видеть будущее — значит различать, какое из сегодняшних действий станет завтра добром, а какое — злом. Значит, речь должна идти о так называемом узле этических проблем. Ох, этот ужасный шум мешает мне размышлять… Как люди выдерживали когда-то такое? Как они могли в таких условиях мыслить? Что стоит Квестору поставить везде глушители?

— Э-э, отправляйтесь-ка размышлять в ваш комфортабельный номер. Желаю успеха, — доброжелательно сказал историк, махнул рукой и тут же затерялся в уличной сутолоке.

Но и тишина гостиницы не помогала. Какую выгоду преследовал Протей, нападая на своего хозяина? Чтобы сбежать от него? Но разве доктор Фок хотел разобрать или уничтожить своего любимца? Исключено! Тот ему необходим. Он сам это сказал. Андроника запуталась в этих вопросах, голова ее пылала.

Она решила снова выйти на улицу и вскоре окунулась в разноголосый шум — с надеждой добраться до ближайшего парка. Среди хитросплетений улиц что-то ее угнетало, чего-то недоставало, что-то раздражало гораздо сильней, чем шум, хаос и пары бензина.

И вдруг ее осенило. На этой планете не было детей! Естественно и справедливо: кто пустит детей в этот неустроенный и опасный мир?!

В парке было относительно спокойно. Под искусственно омоложенными вековыми деревьями разгуливали румяные старички. На регенерированных ветвях слышалось даже птичье пенье. Андроника завернула в пустую аллею, обернулась и ахнула от удивления. На скамейке сидела девочка с русыми косицами и баюкала на руках куклу. Она тут же направилась к девочке.

— Тетенька, глянь, какая у меня кукла…

— Ты что, одна здесь?… О… какие смышленые глазенки.

Слова будто повисли в воздухе. Андроника содрогнулась. Потом ее обуял гнев.

— Нет, Протей, на этот раз ты меня не надуешь. Ты просто воплощаешь мои мысли. В этом городе детей не бывает…

Раздался звон, как от порванной струны, и Андроника едва не упала в обморок — вопреки тренировке в спортивной дисциплине, именуемой «паноптикум ужасов». Мгновенье — и девочка стала взрослым мужчиной. Отчаянное зрелище!

Протей явился пред ней с изысканнейшей улыбкой. Теперь, когда Андроника знала, что он робот, улыбка показалась ей застывшей, неестественной.

— Извините, я не сообразил, что зрелище антиэстетично. Больше такого не повторится. Я просто ждал вас с вашими вопросами.

— Протей, объясни мне, что тебя вынудило напасть на своего госпо… начальника, доктора?

Улыбки как не бывало.

— Объяснить — значит обидеть. Значит оправдывать самого себя. Оправдывать самого себя — значит перекладывать вину на другого. Эго означает говорить против него — следовательно, приносить ему вред. Подобные действия противоречат программе и всему моему устройству.

— Но как тогда я смогу узнать истину?

— Мы, роботы, не даем готовых истин. Мы лишь помогаем, подсказываем. Мы, роботы, щадим самочувствие человека, его гордость. Вы сами должны догадаться.

— Доктор Фок — не пытался ли он тебя разрушить? И ты по закону самообороны просто…

— Вы намекаете на старинный закон роботехники. Но это все легенды. Оставьте вымыслы, теперь владычит век чистой логики. Легенды — всего лишь упрощение, мифология. Я информирован о трех законах роботехники якобы существовавшего когда-то Азимова. Законы эти вымышленные. Так же как вымышлен фантастами и сам Азимов. Попробуйте рассмотреть этимологически его имя, и вы вскоре поймете, что…