БСФ. Том 23. Антология - [24]

Всего несколько шагов отделяли меня от раскрытого окна. Я сразу же увидел его — он стоял возле декоративного куста и держал в руках что-то белое, похожее издали на птичье яйцо. Он рассматривал предмет сосредоточенно, время от времени проводя по нему ногтем.

— Что ты там делаешь? — окликнул я его.

Он вздрогнул и обернулся. Лицо его неузнаваемо изменилось, оно не было похоже на лицо того человека, которого я навещал несколько дней назад.

— Ничего, — ответил он смущенно.

— А что ты держишь в руке?

— Улитку…

— Сейчас же положи ее обратно, — сказал я раздраженно. — Слышишь?

— Почему?

— Потому что я тебе это говорю!.. Идем, быстро!

Он не стал спорить, повернулся и начал бережно устраивать улитку на веточке. Но когда он отнял руку, она сорвалась и упала. Он нагнулся и поднял ее с земли.

Перевод с болгарского Р. Белло

АНТОН ДОНЕВ, болгарский писатель АЛМАЗНЫЙ ДЫМ

1

Согласно статистике, индивидуумы с одними и теми же качествами повторяются через каждые шесть поколений.

Статистика никогда не лгала, не солгала и на этот раз. Шерлок Холмс, правнук гениального детектива, снова встретился с доктором Ватсоном, правнуком бывшего военного врача. И хотя отец нынешнего Шерлока Холмса занимался производством синтетической колбасы, а отец нынешнего Ватсона специализировался по биофотографии, хотя деды обоих друзей увлекались соответственно микрокибернетикой и макробиологией, сейчас друзья сидели в уютной комнате и беседовали совершенно так же, как их предки несколько веков назад.

Но предоставим, как всегда, слово доктору Ватсону.

2

В камине нашей уютной холостяцкой квартиры на Бэкер-стрит, 211-Б горел приятный синтетический огонь. На экране внешнего обзора виднелся неприятный желтоватый лондонский туман, заказанный Холмсом специально для этого вечера. Иногда сквозь дождь пролетали, жужжа, вертолеты. Несколько атомных микросолнц едва проглядывали в тумане типа «Л-14».

— Так вот, дорогой Ватсон, — говорил мой приятель, окутавшись ароматным дымом смеси из табака, петрушки и тимьяна, составленной согласно его последнему рецепту. — Очень часто самые запутанные тайны оказываются самыми скучными, а самые скучные случаи могут развиваться в события межпланетного масштаба. Такова, например, история с кривым когтем королевского динозавра, или, скажем, с похищением электронного счетчика, или невероятный случай с человеком, укравшим двенадцатибалльный ветер… Начинается так, а кончается совсем иначе. Как правильно заметил старик Гёте в своем третьем томе, страница 241, строка третья снизу: «Где стукнешь, а где трескается!» — Холмс подал мне магнитофонную катушку и добавил: — Сегодня утром я получил странное письмо. Поставьте его, я хочу прослушать еще раз.

Я вставил ленту в магнитофон, и оттуда раздался хрипловатый голос:

«Мистер Холмс, очень прошу вас уделить мне немного вашего драгоценною времени. Я нахожусь в очень тяжелом положении. Буду у вас сегодня вечером, в одиннадцать тридцать. Джозеф Килиманджаро».

— Итак, дорогой Ватсон, что вы об этом скажете?

— У этого несчастного ларингит! — вскричал я, радуясь, что могу проявить наблюдательность.

— Конечно, ларингит. Кто бродит так долго по спутникам Сатурна, тот обязательно его подхватит. Вы знаете, какие там азотные сквозняки.

— Вы с ним знакомы?

— О нет, но я заметил, как он удлиняет паузы после запятых. А это характерно для постоянных обитателей колец Сатурна. Но не будем гадать. Кажется, наш гость уже явился.

Действительно, за окном, музыкально жужжа, повис сине-черный вертолет. Холмс уплотнил воздух у камина, чтобы гость мог расположиться в тепле, потом открыл окно и приветливо пригласил его войти.

— Простите, что я вхожу таким необычным путем, — заговорил новоприбывший, — но боюсь, что за мною следят…

— Ничего, — успокоил его Холмс, подходя к камину. — Мы с моим другом и помощником, доктором Ватсоном, привыкли и к более странным явлениям.

Скафандр у нашего гостя был старомодный. У пояса висел лазерный пистолет калибра 7,65, а кислородный прибор был небрежно заброшен за спину.

— Мистер Холмс, меня зовут Джозеф Килиманджаро…

— Знаю, — прервал его мой гениальный друг. — Кроме того, вы занимаетесь астрохимией, прилетели прямо из системы Сатурна, но останавливались на Венере, где совершили прогулку по резервату в Новом Нью-Орлеане.

— Но откуда… — изумленно начал новоприбывший.

— Очень просто. Насчет Сатурна я уже объяснил моему другу. О том, что вы была на Венере и гуляли по парку, я догадался, увидев перышко венерианской ласточки на левом отвороте вашего скафандра. Этот же отворот говорит мне, что рост вашей приятельницы шесть футов три дюйма и что у нее старомодные понятия.

— Мистер Холмс! — Килиманджаро вскочил с места. — я подозреваю, что вы читали Конан-Дойля!

— Случалось, сэр, но это не имеет ничего общего с моим дедуктивным методом. На вашем отвороте есть следы губной помады. Если прибавить сюда еще фут, то получится рост вашей приятельницы. А следы помады свидетельствуют о том, что она придерживается старомодных привычек: она красит губы, вместо того чтобы менять их цвет каждую неделю, как полагается всякой современной венерианке… Но перейдем к делу. Расскажите мне свою интересную историю.