Бросок за мечтой - [2]

   Беседка была круглая, открытая всем ветрам, но после беснующегося ливня казалась весьма уютной: что такое сырые лавки по сравнению с плетьми холодной воды!

   Одежду отжимали молча, отвернувшись в разные стороны. Так же, молча, устроились на скамье, в метре друг от друга, наблюдая за продолжающимся ненастьем. Молчание давно стало основой их общения, позволяя каждому сохранять пространство своих мыслей нетронутым, и в то же время - улавливать чувства и настроения, общаясь без всяких слов.

   Ветер. Холод. Запах дождя.

   - Римм...

   Она нечасто звала его по имени. Ещё реже - таким голосом: тихим и неуверенным.

   - Что?

   - Чего ты хочешь достичь?

   - В жизни?

   - Да. Вообще. Для чего живёшь?

   Он опустил голову на сцепленные ладони.

   - Наверное, хочу быть полезным. Хотя бы для кого-нибудь, кроме себя. А ты?

   - А я... А я вот не знаю. Хочется чего-то... яркого, такого, что смогло бы перевернуть всю жизнь. Вспышки, знака... Сегодня я поняла, что ничего такого не будет. Что выбор у меня невелик - окончить университет и заниматься какой-нибудь ерундой, или стать маргиналом, отвергнуть общество и прожить всю жизнь в одиночестве. Вот так. И я пока не знаю, что с этим делать.

   Он покосился на её лицо, бледное и напряжённое в обрамлении мокрых волос.

   - Думаю, не ты первая. Универсального решения нет.

   Римм сделал паузу, глубоко вдохнул, наслаждаясь свежестью воздуха.

   - Попробуй отыскать себя в науке. Это единственное дело, в котором можно идти вперёд, не опасаясь встретить лбом стену. Только придётся...

   - Хватит. Я так и знала, что не поймёшь.

   - Снова обиделась?

   - Не обиделась. Просто хватит.

   И опять - молчание, в котором рождаются и умирают непроизнесённые фразы.

   - Экзамены, наверное, уже кончились.

   - Жалеешь, что не пошёл?

   - Не особо. Пересдам завтра.

   - Римм...

   Он взглянул на спутницу, пытаясь понять, откуда в её голосе прорезались вопросительно-озорные нотки.

   - Ты ведь всё равно сегодня не занят?

   - Уже нет.

   - И не делай такое лицо, будто я во всём виновата!

   - Э?..

   - Хочу сходить кое-куда. Составишь компанию?

   - Куда я денусь. Правда, сходить - это ты поспешила. Как бы вплавь не пришлось.

   Он вытянул руку за пределы беседки, подставляя ладонь граду тяжёлых капель.

   - Это просто водичка!

   - Холодная водичка!

   - Здесь недалеко. Побежали!

   Эон Ли выскользнула под дождь, остановилась, заново привыкая к его леденящим прикосновениям, и неожиданно рассмеялась. Шум ливня глушил все звуки, но Римм, стоя на границе стихии, видел её лицо и улыбнулся в ответ, укоряя себя за то, что любуется чужой радостью. Постоял мгновение и шагнул вперёд.

   ***

   Подошва соприкасается с полом, рождая звук. Чёрно-белый мрамор, неживое достоинство полированных плит и вычурного узора. Покой, нарушенный впервые за сотни лет.

   Галерея прорезала травянистую равнину, простёршуюся до самого горизонта. Где-то там, вдали, бичевал землю проливной дождь, но меж витых колонн гулял лишь его посланец, свежий ветерок, да и тот, исполнившись почтения к странному месту, не дерзал разойтись во всю прыть и нарушить строгую тишину.

   Вдоль галереи, обратив незрячие взоры к проходу, застыли морфы. Обращённые в подобия древних статуй, они молча встречали нежданного гостя, поражая разнообразием форм и чьей-то фантазии. Были здесь обнажённые атлеты, замершие в середине движения, грозные рыцари в тяжёлых доспехах, выдуманные людьми боги, исполненные величия и внутренней силы, были сказочные животные - драконы, грифоны, единороги, были прекрасные девы, воплотившие всю гамму эмоций от чистой невинности до яркого эротизма.

   Возле одной из фигур идущий остановился, поправил капюшон, хмыкнул. В горделивой, статичной позе, перед ним стояла высокая девушка. Изящные латы скрывали тело, тяжёлые волосы отброшены за спину, в левой руке - рукоять меча, слишком длинного для хвата одной ладонью. На лице - вызывающая усмешка, полная внутреннего огня, уголки глаз приподняты, правое плечо чуть выдвинуто вперёд...

   Постояв несколько секунд, путник двинулся дальше, окружённый почётным караулом серебристо-белых памятников.

   Галерея закончилась массивной дверью, под стать остальному убранству: створки чёрного дерева со стальными кольцами знаменовали конец пути. Петли тихонько скрипнули - именно так, как должны были скрипнуть, приглашая войти, но подчёркивая при этом собственную значимость, подобно привратнику, отдавшему не один десяток лет верной службе.

   Внутри оказалось тепло, просторно и солнечно. Жёлто-голубые витражи бросали на стены и потолок разноцветные пятна света, из распахнутого окна доносился нежный аромат цветущей сирени.

   Благостную картину нарушил резкий и громкий возглас.

   - Не вижу радости! Почему меня никто не приветствует?!

   В стоящем у окна кресле кто-то пошевелился. Послышался тяжкий вздох.

   - Кончай маскарад, Кинан. Я не расположен с тобой играть.

   - Можно подумать, ты когда-нибудь бывал расположен, мерзкий брюзга.

   Гость потянулся, сбрасывая плащ с капюшоном, и оказался гостьей - высокой девушкой в чёрной майке и голубых брюках. Чёрные волосы гривой падали на её плечи.