Бросить Word, увидеть World. Офисное рабство или красота мира - [2]
Я заметила, что мой желудок немного расслабился. Из темноты к нам приближался автомобиль. Это были американские пограничники. Роберт приветственно поднял руку, и мы медленно проехали. Пограничники дружелюбно помахали в ответ.
Роберт в одночасье остановил автомобиль и потянул за ручку ручного тормоза. Перед нами я увидела забор из гофрированной стали. Таким образом, мы приехали на американскую границу. Мы вышли из машины с негнущимися ногами и немного оцепеневшие. Роберт помог нам загрузить наши рюкзаки в багажник. Раздавался запах шалфея и высохшей пустынной полыни. Все еще было темно и очень холодно. После того как Роберт обнял меня на прощание, у меня снова появился страх. Вскоре он прошел. Он еще раз ободряюще подмигнул мне, дружески хлопнул по плечу парней и уехал. Ему обязательно нужно было вернуться в Сан-Диего до начала учебы в школе. Я смотрела вслед уносящимся огонькам задних фар его автомобиля и внезапно почувствовала себя очень одинокой. После того как пикап скрылся из виду, я буквально ощутила тишину и для начала осмотрелась. Граница Соединенных Штатов здесь не выглядела многообещающе: абсолютно сухая местность с засохшими кустами и парой жалких кактусов. Широкая грунтовка вела прямо к почти трехметровому забору. Мексика была еще впереди. Следы от шин подсказывали, что американские пограничники бывают здесь достаточно часто. Прямой линией тянулась по холмистому ландшафту полоса границы и выглядела, как уродливый шов. На горизонт неуверенно вползало солнце и погружало все в сюрреалистичные оранжевые краски.
Мэтт и Бен не могли больше сдерживать тягу к действиям и тут же убежали фотографировать начало путешествия. «Эй, увидимся позже на тропе», — попрощались они и вскоре стали исчезать, как цветные пятна, скачущие вприпрыжку на фоне коричневого ландшафта.
Я оперлась на свои треккинговые палки и задумчиво смотрела им обоим вслед. До сегодняшнего момента Маршрут тихоокеанского хребта был для меня не более чем веселой игрой и завораживающей идеей. Три месяца подряд я занималась тем, что совершенствовала свое снаряжение, изучала материалы по путешествию и прорабатывала логистику всего мероприятия. Числа, даты, факты превратились на тот момент в мою реальность. Каким-то образом у меня получилось сократить число основных фактов о моем путешествии до минимума, чтобы словно мантру повторять их про себя. Несмотря на свой все еще слабый желудок и дрожащие колени, я твердила: «Протяженность Маршрута тихоокеанского хребта — четыре тысячи двести семьдесят семь километров. Сезон длится не более пяти месяцев. Таким образом, у меня есть около ста пятидесяти дней. Исключая один выходной в неделю, остается сто тридцать дней, а это тридцать два целых и девять десятых километра в день. Таким образом, на протяжении пяти месяцев мне необходимо проходить по тридцать три километра в день». Я снова и снова глубоко вдыхаю прохладный утренний воздух.
Здесь, рядом с чертой границы, все ощущается совершенно иначе, чем дома, в Германии. Там это были просто цифры на бумаге. Я вглядывалась в практически бескрайний простор, лежащий передо мной, и цифры начали обретать ужасающе отчетливое лицо. Прекрасную теорию сменила беспощадная реальность, и я была уже совсем не уверена в том, что мне это нравится.
Похоже, что с Джоном случилось то же самое, что и со мной, и в молчаливом согласии мы оттягивали неизбежный момент отправления в путешествие. Мы порылись в рюкзаках, заранее намазали кремом руки и лицо и сделали десятки фотографий у небольшого памятника Маршруту тихоокеанского хребта: пять неказистых, крашенных в белый цвет деревянных стрелок с надписью «Национальный видовой маршрут тихоокеанского хребта — Южный край» отмечали начало одной из самых длинных пеших троп в мире. Я села на самую низкую из пяти досок и браво улыбалась в камеру, пока Джон фотографировал меня со всех сторон.
Когда я в конце концов посмотрела фотографии, сделанные на мою камеру, то увидела там совершенно другого человека: вот я стою, в новых черных кроссовках, в абсолютно чистых бежевых туристических штанах и темно-синей куртке. Вокруг шеи у меня обмотана желтая бандана, а на голове — бейсболка. Только по полностью загруженному черному рюкзаку и треккинговым палкам можно понять, что я — пеший турист. Так или иначе, я со всем своим «с иголочки» новым снаряжением выглядела совершенно несуразно. Джон закурил рядом со мной уже третью сигарету и все же выглядел еще более несуразно, чем я.
Приближающийся автомобиль спас нас от угрожающего момента выхода. Из автомобиля вышла парочка американцев в абсолютно чистой одежде, возрастом около двадцати лет, в сопровождении родителей.
«Что, тоже хотите пойти по Маршруту тихоокеанского хребта?» — спросил Джон вновь прибывших.
Лица молодой пары светились от счастья. «Да, но только по части, находящейся в Калифорнии. После этого нам нужно вернуться в колледж». Родители сопроводили их только сюда и, гордо выпятив грудь, спросили: «Не могли бы вы сделать фотографию для нашего семейного альбома?»
Джон взял камеру, занял нужную позицию и попросил семью улыбнуться. «А теперь скажите: „Секс!“» — попросил он их вежливо. Четыре лица перекосились от его «солнечного» британского юмора. Вместо широкой ухмылки на этих четырех лицах показалась замученная улыбка. Я еле сдержалась, чтобы не засмеяться в голос.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Вим Дэгравэ отправился в путешествие по отелям с мировым именем, чтобы разузнать о тайнах, скрывающихся за приветливой улыбкой персонала. В мире гостиничного бизнеса царит жесткое разграничение между тем, что показывают посетителям и что происходит на самом деле. Сотрудники отелей Hilton, Ritz, Marriot и Metropole рассказали о том, какой ценой создается знаменитый комфорт и гостеприимство.
«Что я делала, пока вы рожали детей» – это дерзкая и честная история приключений от сценаристки культового комедийного сериала «Как я встретил вашу маму». Написанная с юмором и самоиронией, эта книга-ответ на вопрос, которым задается каждая женщина. Кристин Ньюман – девушка, которая не оставит никого равнодушным. Ее можно упрекать, можно завидовать, жалеть, переживать с ней – любая реакция будет правильной. Она приглашает вас в жизнь, полную ветра океанской свободы, настоящих чувств и мужчин, ярких эмоций, красочных стран и поисков себя.
Елена Зотова – лауреат национальной российской премии «Рукопись года 2018» – более семи лет работала в крупнейшей российской авиакомпании. Вы держите в руках вторую часть сборника захватывающих рассказов о работе и приключениях бортпроводников.
Сборник юмористических рассказов и повестей про приключения бортпроводников Аэрофлота в зарубежных аэропортах. Смешные, нелепые случаи в командировках от автора, которая проработала стюардессой Аэрофлота более семи лет. Написано живым, легким языком. Современная юмористическая проза в дорогу. Напоминает «Записки проститутки Кэт», только без пониженной социальной ответственности, «беспринцЫпные истории» А. Цыпкина, житейские книги Славы Сэ и прочих авторов сатирического жанра.