Бронзовый воин - [3]
– Это осьминог, – прошептала она Гиласу на ухо.
Мальчик старался не шевелиться, а похожие на змей щупальца с присосками ползли вверх по его груди. Вот осьминог вскарабкался мальчику на плечо. Гилас повернул голову. На него уставились два выпученных черных глаза. Тут осьминог, похоже, сообразил, что залез вовсе не на камень, побледнел от испуга и плюхнулся обратно в воду.
Снова посыпались камешки. Шаги зазвучали ближе. Должно быть, воины решили спуститься к самому краю мыса.
Вдруг Пирра вздрогнула и приглушенно ойкнула.
– Меня кто-то ужалил! – прошептала она.
Жгучая боль пронзила сначала лодыжку Гиласа, потом бедро. Он принялся наугад тыкать под водой ножом. Пирра делала то же самое. Ее лицо исказила гримаса.
Вот боль обожгла ладонь, и между пальцами у мальчика просочилась студенистая масса. Чувство такое, будто Гилас сунул руку в огонь. «Медузы!» – пронеслось в голове.
– Медузы! – выдохнула Пирра.
У входа в пещеру камешки с плеском посыпались в воду.
– Слышишь? – воскликнул мужчина.
Его голос прозвучал неожиданно громко. Значит, он на самом краю выступа. Стоит воину присесть на корточки и посмотреть вниз…
– И что с того? – усмехнулся второй. – Какая разница, кто там вдалеке плавает?
Пирра сжалась в комок. Девочка отчаянно старалась отогнать медуз, не издав при этом ни звука. Гилас пытался закрыть ее своим телом, одновременно отдирая от кожи медуз при помощи ножа.
Перед глазами так и стоят воины-Вороны. Они прямо над головами у Гиласа и Пирры. Черные доспехи из сыромятной кожи, беспощадный блеск бронзовых наконечников копий. Гилас почти чует отдающий луком запах пота и горькую вонь сажи, которой они натираются…
На этот раз Гилас тоже услышал вдали плеск воды.
– Вот! – воскликнул первый воин. – Теперь слышал?
– Не на то внимание обращаешь, – проворчал второй. – Я тут поближе что-то слышу…
И опять с выступа посыпались камешки.
– Внизу кто-то есть, – продолжил воин. – И это уж точно не рыба.
2
Всплеск раздался снова. На этот раз оба воина ахнули.
– Это еще что? – воскликнул второй.
Пирра шумно втянула в себя воздух. Она не сводила глаз с озаренного Луной кружочка Моря. И тут Гилас понял, на что девочка смотрит: из воды, разбрызгивая сверкающие струи, выпрыгнул дельфин и быстро поплыл к ним по лунной дорожке.
Дельфин стремительно приближался. У Гиласа замерло сердце. Эта гладкая серебристая спина и шрамы на носу… Вот дельфин вильнул в сторону, исполнил в лунном сиянии высокий прыжок и плюхнулся обратно в воду, подняв высокую волну. Вода нахлынула на выступ, на котором стояли воины.
На секунду Дух снова показался из-под воды. Большие темные глаза глядели прямо на мальчика. «Спасибо тебе, друг», – мысленно поблагодарил его Гилас. А потом дельфин исчез – только рябь пробежала по воде. Больше Дух не выныривал.
С выступа дождем падали соленые капли, а мокрые воины отплевывались.
– Так вот кого ты слышал, – проворчал первый. – Дельфина! Идем отсюда.
– Откуда мне было знать? – огрызнулся второй воин: теперь настроение ухмыляться у него пропало. – Ну, попадись мне этот дельфин!
Послышались звуки потасовки.
– А ну опусти копье! К твоему сведению, дельфин – священное животное!
– Ладно, успокойся! Пошли. А то рядом с болотами опасно. Эти Болотники подкрадываются незаметно, а потом так же исчезают. Не люди – призраки…
Голоса воинов постепенно затихали: они взбирались вверх по склону.
– Спасибо, Дух, – прошептала Пирра.
Гилас не ответил. Вот бы дельфин вернулся! Но что-то подсказывало мальчику: Дух уже далеко, он плывет в открытое Море, к своей стае.
Медузы скрылись так же быстро, как и появились. Волдыри на плечах и груди Гиласа болезненно дергало. Пирра морщилась и потирала плечи.
– Что-то мне расхотелось лезть вверх, – пробормотала она.
– Мне тоже. Ничего не поделаешь, сядем обратно в лодку и поплывем дальше. Может, отыщем подходящее место.
Но в какую сторону грести? Все побережье к востоку от мыса отлично просматривается с наблюдательного поста.
– А на западе надо как-то обойти болота, – заметила Пирра.
– Капитан говорил, что между ними и мысом есть водный путь. Отыщем его и проплывем вглубь…
– Если отыщем, – поправила Пирра.
Осенняя ночь выдалась жаркой, и Гилас с Пиррой рады были выбраться из холодной пещеры. Луна светила так ярко, что оба заморгали, но пока прятались, на берег опустился белый туман и скрыл все вокруг из вида.
Они вытащили лодку из-под выступа. Пирра взялась за весла, а Гилас поплыл рядом, держась одной рукой за нос. Чтобы отыскать водный путь, он воспользуется уловкой, которой научился у Перифаса, бывшего раба. После побега с Талакреи они стали добрыми друзьями.
– Пресная вода холоднее морской, – объяснил Гилас Пирре. – Если повезет, я ее почувствую. Так и отыщем поток.
А еще Гилас надеялся, что Дух вернется, хоть и понимал, что шансов на это немного. Вот они отплыли от берега. Пирра старалась потише шевелить веслами, а Гилас греб одной рукой, пытаясь подвести лодку как можно ближе к каменистому берегу. Но блестящей серой спины нигде не видно, а гладкий дельфиний нос не задевает под водой бок. Вокруг Гиласа крутится только стая серебристых рыбешек. Мальчик чувствовал: Дух больше не приплывет.
