Брокер - [18]

Стеннет подошел к нему сбоку и тоже принялся следить за шоссе.

— Вы ведь довольно долго жили когда-то в Италии? — спросил он.

— Однажды провел чуть ли не месяц. В Тоскане.

— Неужели? Целый месяц? Приятное времяпрепровождение, должно быть.

— На самом деле я пробыл там всего дня четыре, это моя жена задержалась на месяц. Встретила старых друзей. А вы? Ваше любимое местечко?

— Переезжаю с места на место. — Лицо Стеннета было столь же невыразительно, как и его ответ. Он потягивал кофе из крошечной чашечки. — Конельяно славится своим «просекко».

— Итальянский вариант шампанского, — отметил Джоэл.

— Да. Вы любите иногда выпить?

— Шесть лет во рту не было ни капли.

— В тюрьме не балуют?

— Ни Боже мой.

— А сейчас?

— Все вернется на круги своя. Когда-то алкоголь стал вредной привычкой.

— Нам пора.

— Еще далеко?

— Не очень.

Стеннет направился к двери, но Джоэл его остановил:

— Подождите, я же страшно проголодался. Нельзя ли купить бутерброд на дорогу?

Стеннет оглядел стойку с бисквитами:

— Конечно.

— Лучше бы парочку.

— Нет проблем.

А-27 вела на юг к Тревизо, и когда стало очевидно, что этот город они не объедут стороной, Джоэл решил: путешествие подходит к концу.

— Сколько жителей в Тревизо? — спросил он.

— Восемьдесят пять тысяч, — сказал Стеннет.

— Что вы знаете об этом городе?

— Маленький процветающий городок, за пять столетий почти не изменившийся. Когда-то это был стойкий союзник Венеции — в те времена эти города воевали друг с другом. Во время мировой войны мы его начисто разбомбили. Приятное местечко, и туристов не очень много.

Хорошее место, чтобы спрятаться, подумал Джоэл.

— Здесь я осяду?

— Возможно.

Высокая башня с часами притягивала к себе все уличное движение в центре, где оно завихрялось вокруг площади Деи Синьори. Скутеры и мопеды шныряли между машинами, их водителям, по-видимому, чувство страха было неведомо. Джоэл жадно смотрел на затейливые магазинчики — табачные лавки с газетными стендами, загораживавшими вход, на аптеки с зеленым неоновым крестом, на мясные лавки с окороками всех видов в витринах и, конечно, на крошечные кафе на тротуарах, где все столики были заняты людьми, готовыми сидеть часами, почитывая газеты, сплетничая и потягивая маленькими глотками кофе. Было около одиннадцати утра. Как эти люди зарабатывают на жизнь, если за час до ленча позволяют себе перерыв для кофе?

Эту задачку предстоит решить, подумал он.

Безымянный шофер поставил машину на временную стоянку. Стеннет нажал несколько кнопок на мобильнике, подождал, а затем быстро заговорил по-итальянски. Закончив разговор, он показал сквозь ветровое стекло и сказал:

— Видите то кафе под бело-красным навесом? Кафе «Донати»?

Джоэл подался вперед на заднем сиденье.

— Да, вижу.

— Откройте дверь, пройдите мимо бара с правой стороны в глубину зала, где увидите восемь столиков. Сядьте, закажите кофе и ждите.

— Ждать чего?

— К вам через десять минут подойдет человек. Будете делать то, что он скажет.

— А если не буду?

— Не играйте в свои глупые игры, мистер Бэкман. Мы будем наблюдать.

— Кто этот человек?

— Ваш новый лучший друг. Следуйте его указаниям, тогда, быть может, останетесь в живых. Позволите себе какую-нибудь глупость — не продержитесь и месяца. — Стеннет сказал это с явным удовлетворением, так, словно ему доставит удовольствие лично прикончить бедного Марко.

— Значит, для нас настала минута сказать друг другу адьос? — Джоэл взял в руки сумку.

— Арриведерчи, Марко, а не адьос. Бумаги при вас?

— Да.

— Тогда — арриведерчи.

Джоэл медленно выбрался из машины и зашагал по тротуару. Он боролся с искушением оглянуться и убедиться в том, что его охранник Стеннет не спускает с него глаз, защищая от неизвестности. Он так и не оглянулся. Наоборот, старался производить впечатление нормального прохожего с холщовой сумкой в руках — единственной на тот момент в центре Тревизо.

Конечно, Стеннет за ним следит. А кто еще? Разумеется, его новый лучший друг где-то здесь, прячась за газетой, подает сигналы Стеннету и всем прочим. Джоэл на секунду остановился у табачной лавки и пробежал глазами названия итальянских газет на стенде, хотя, конечно, не понял ни слова. Он остановился просто потому, что мог себе это позволить, потому что был свободным человеком, который имел полное право остановиться где угодно и двигаться дальше, когда ему вздумается.

Он вошел в кафе «Донати», где с ним поздоровался молодой человек, вытиравший стойку бара.

— Буон джорно.

— Буон джорно, — кое-как выдавил Джоэл; это было его первое реальное высказывание на реальном итальянском. Дабы пресечь дальнейший разговор, он не остановился, прошел мимо бара, мимо винтовой лестницы с указателем, что наверху тоже кафе, мимо большого прилавка, полного самых разнообразных и на редкость привлекательных кондитерских изделий. В задней комнате было довольно темно, тесно и буквально нечем дышать от табачного дыма. Он сел за один из двух свободных столиков, игнорируя взгляды, что бросали на него другие посетители. Он испытывал ужас, ожидая, что к нему подойдет официант, что ему придется что-нибудь заказать, что его разоблачат на столь ранней стадии потаенной жизни, и поэтому сидел, низко опустив голову, разглядывая свои новые документы.