Бродяга Гора - [20]

Я продолжил свой путь. Порой мне бывало трудно не поддаться отчаянию: как можно было надеяться найти мисс Беверли Хендерсон среди тысяч, да что там, среди десятков тысяч рабынь, разбросанных по большим и малым городам, городкам, фермам и деревушкам? Невольничьим караваном или тем более на тарне ее могли доставить куда угодно, в самый отдаленный уголок планеты. Однако намерения отступиться и прекратить поиски у меня отнюдь не было.

Некоторые обстоятельства позволяли мне надеяться на успех. Я знал, что Беверли угодила в руки пирата Клиомена. Не приходилось сомневаться в том, что, отыскав рынок, где речной грабитель распродает свою добычу, я если и не настигну ее, то, по крайней мере, нападу на след.

— Эй ты, там! Парень, — окликнул меня у пристани речной капитан. — Ты, часом, не работу ищешь?

— Я хочу спуститься вниз по реке, — ответил я.

— Мы направляемся в Тафу, — сказал он, — Нам не хватает гребца.

Ниже по реке находились города Виктория и Тафа, а еще дальше, западнее Тафы, — Порт-Кос, основанный боле ста лет назад выходцами из Коса. За ним, если не упоминать мелкие поселения, находились Тетроиоль, Вен, стоящий на слиянии Та-Тасса, Картиуса и Воска, да Турмус, последний речной порт на восточной оконечности дельты Воска.

— Вообще-то мне в Викторию, — сказал я капитану, назвав ближайший городок, находившийся ниже по течению.

— Ты ведь честный малый, не так ли? — озадачил меня капитан неожиданным вопросом.

— Думаю, да, — осторожно ответил я. — А что?

— Если ты честный малый, то какого рожна тебе надо в Виктории?

— Так ведь и там, надо думать, не лишни честные работники.

Капитан хмыкнул.

— Это что, опасное место? — осведомился я.

— Ты, должно быть, на реке новичок, — заметил мой собеседник.

— Это точно, я здесь впервые.

— Держись подальше от Виктории, — посоветовал капитан.

— Почему?

— Ты работорговец?

— Нет конечно.

— Тогда держись от Виктории подальше, — повторил он.

— Почему? — снова спросил я.

— Это логовище ворья. Весь город — не более чем бандитский притон и большой невольничий рынок.

— А рынок действительно велик?

— Еще как. И, по правде сказать, там можно разжиться хорошим товаром по бросовой цене.

— Значит, там дешево продают? А почему? — осведомился я.

— Если девчонки достаются даром, нет смысла заламывать за них втридорога. По низкой цене товар расходится быстрее, а хозяин все равно с барышом.

— Ага, стало быть, там торгуют главным образом пиратской добычей. Так?

— Само собой, — сказал капитан, — у нас на реке это каждому сосунку известно.

— Что известно?

— Да то, что я тебе только что сказал. Что в Виктории разбойничий рынок, где можно недорого разжиться награбленным. Я направляюсь в Тафу, — продолжал речник, — и ни в какой Виктории бросать якорь не собираюсь.

— Возьми меня гребцом, — предложил я, — а коли не хочешь швартоваться в Виктории, высади на берег где-нибудь в окрестностях. До города я уж как-нибудь пешком доберусь.

— Вообще-то, — проговорил капитан, размышляя вслух, — лишний гребец мне не помешает. Пусть даже только до Виктории.

— А я что говорю?

— К тому же, — добавил он, — западнее Виктории мы, скорее всего, найдем другого желающего помахать веслами.

— Вот-вот, — поддакнул я. — К тому же до Виктории я буду грести на твоем корыте бесплатно. Только за проезд.

— Не шутишь?

— Вполне серьезно. Денег мне не надо.

Капитан ухмыльнулся.

— Коли так, приятель, то мы отчалим не позднее чем через час.

7. Я ПРИБЫВАЮ В ВИКТОРИЮ И УЗНАЮ О НЕВОЛЬНИЧЬЕМ БАЗАРЕ В ЛИСАНДЕРЕ

— Сколько предложат за эту девушку? Сколько? — выкликал аукционер. — Слушаю вас, почтенные покупатели!

На грубом помосте верфей Виктории стояла ладная крестьянка с южного течения Воска. Разумеется, в ошейнике и на цепи. Это была светловолосая девушка с плотными лодыжками, здоровая и крепкая, типичная южанка.

— Две доли тарска, — донеслось из толпы.

Я протискивался сквозь толпу, запрудившую пристань, огибая клети с товарами. Над причалами торчали мачты речных судов. Пахло водой и рыбой.

— Я слышал, что топаз везут на восток, — сказал один торговец другому.

— Для безопасности речной навигации это не сулит ничего хорошего, — отозвался его приятель.

Я протиснулся мимо них и тут же отпрянул, едва не натолкнувшись на бурого слина. Зверь натянул толстую короткую цепь и зарычал, оскалив страшные клыки. Такому зверюге ничего не стоит отхватить человеку ногу у самого бедра.

— Фу, Таба! Сидеть! — приказал один из купцов.

Зверь с шипением припал на четыре задние лапы, но шерсть его оставалась вздыбленной. Он запросто вырвал бы из деревянной стены кольцо своей цепи, взбреди ему это в голову. Я попятился, а купцы, не обращая на меня внимания, продолжили свою беседу.

— Виктория отказалась платить дань, — сказал один из них.

— Здешние заправилы воображают, будто работорговцам не найти других рынков, — отозвался другой.

— Вот уж глупо, так глупо.

— Им ничего не стоит перенести свои операции в Тафу.

— И вернуться в Викторию, когда пираты накажут город, — добавил первый.

— Это как пить дать, — согласился второй.

— Да и как иначе! Не могут же речные разбойники спустить с рук подобную наглость, — сказал первый. — Иначе примеру Виктории могут последовать все небольшие города на реке.