Бродский среди нас - [38]
Вот каких, оказалось, я люблю поэтов.
Дейна-Пойнт, 2014 г.
Фото с вкладок
«Двадцать второго апреля 1969 года мы входим в комнатку Бродского, хозяин ее похож на американского выпускника. На нем голубая рубашка и вельветовые брюки. Очень западного вида брюки – прямо вызов режиму». Фото А. И. Бродского. Из собрания М. Мильчика.
«Надежда Мандельштам была одним из первых наших проводников по неведомому советскому миру. Мы согласились встретиться с Бродским просто потому, что она так хотела».
«После нескольких встреч с Надеждой Яковлевной наедине мы были приглашены на суаре в её маленькой квартире. Она позвала интересных людей, в том числе Льва Копелева и Раю Орлову».
Иосиф Бродский, Эллендея Проффер и Андрей Сергеев. Ленинград, недалеко от дома Бродского, декабрь 1970 г. Фото Карла Проффера.
«Андрей сыграл важную роль в литературном развитии Иосифа: ему принадлежат главные переводы Элиота, Фроста и Одена, печатавшиеся в журнале „Иностранная литература“».
Дом Мурузи, где в «полутора комнатах» жил Бродский.
Дом Набоковых на Морской.
Фонтанный дом.
«Общим у этих трех мест было их расположение в центре – хорошие адреса и под царским, и под советским небом».
«В разговорах его часто всплывало имя Анны Ахматовой… Она была первым знаменитым наставником Иосифа». У гроба Ахматовой, 10 марта 1966 г. Фото Б. Шварцмана.
«…Набоков послал нам деньги, чтобы мы купили подарки Надежде Мандельштам и Иосифу Бродскому и привезли им, когда поедем туда в следующий раз».
В комнате Иосифа в Ленинграде. Слева направо: Карл, Кристофер, Иосиф, Эндрю, Иэн, Эллендея, декабрь 1970 г. Фото А. И. Бродского.
Родители Иосифа Александр Иванович и Мария Моисеевна у себя дома. «Для них было нешуточным ударом, когда его приговорили к ссылке, а их самих лишили пенсии и вынудили снова искать работу.»
«Марина Басманова была похожа на шведскую актрису, которая запала в душу отрока Иосифа».
«Документы обошлись ему в тысячу долларов, половина – истинно русский выверт – за лишение советского гражданства!» Бродский в аэропорту Пулково, 4 июня 1972 г. Фото М. Мильчика.
«Первое утро Иосифа Бродского в Америке. Я спустилась вниз и увидела растерянного поэта. Сжимая голову ладонями, он сказал: „Все это сюрреально“».
Первое занятие в университете. Энн-Арбор, сентябрь 1972 г. «Он являл собой образец того, с чем редко встречались эти студенты, – размышляющего вслух поэтического гения».
Иосиф, Карл и Эллендея в Сан-Франциско, 1972 г.
«Позже в своих интервью Иосиф говорил, что мичиганские годы были его единственным детством». Бродский в тулупе Карла у дверей «Ардиса». Энн-Арбор, 1970-е.
«Наш дом и наша компания стали частью его мира, и он распоряжался этим, как считал нужным». Вверху: Иосиф Бродский, 1972 г. Внизу: Иосиф Бродский, Эллендея Проффер, Маша Слоним и Василий Аксенов перед домом Профферов (машина принадлежит Бродскому). Энн Арбор, 1975 г.
«Виделись мы с Иосифом ежедневно, обычно за ужином, он выглядел энергичным и жизнерадостным независимо от того, как в это время шли дела».
«Для него радикальной позицией была традиционная позиция… На Иосифа больше всего повлияли Оден и Фрост, поэты очень не русские. Ему нравится их сдержанность, ирония и техническое мастерство». Вверху: Уистен Хью Оден и Роберт Фрост.
«Когда Иосиф привел в дом Сьюзен Сонтаг, он первым делом сказал мне по-русски: „Это не те вещи“, что означало: это дружба и ничего больше».
«Анн-Арбор был маленький город; Ленинград– большой город; Нью-Йорк же был целым неохватным миром. Нью-Йорк ему подходил: городской мальчик, он любил его». 1977 г. Фото Л. Лосева.
«После первых поездок в СССР… Карл задумался об издании журнала, посвященного писателям Серебряного века… и новым писателям, заслуживающим перевода».
«…Когда пришла пора в 1971 году дать имя издательству, пока существовавшему только у нас в голове, Карл подумал о набоковской „Аде“, действие которой происходит в мифической стране, с чертами и России, и Америки, в поместье „Ардис“». Вверху: первая публикация романа В. Набокова «Ада». Playboy, April, 1969.
В издательстве «Ардис».
«Мы знали наших авторов… но не знали своих читателей за пределами Москвы и Ленинграда и, наверное, так и не познакомились бы с ними, если бы не Московские книжные ярмарки». Карл Проффер в Москве на ВДНХ в дни работы Книжной ярмарки, 1977 г.
«В поисках подходящей эмблемы издательства я просмотрела все купленные книги по русскому искусству и остановилась на гравюре Фаворского с каретой. Пушкин сказал, что переводчики – почтовые лошади просвещения – вот и дилижанс».
«Половину книг мы печатали на русском (всего Набокова и Бродского, репринты редких книг), а половину на английском (переводы и ученые монографии)».
«Беллу Ахмадулину, прекрасного поэта и очень порядочного человека, мы знали и любили, и тяжело было слушать, как Иосиф ругает ее, даже несколько истерично. Ни в каких компромиссах она не была повинна, единственный ее грех, помимо славы, – то, что она бывшая жена Евтушенко». Фото © Минев, РИА Новости. Фото © А. Невежин, РИА Новости.
«Аксенов был великодушен по отношению к другим писателям и терпим к их причудам. Он был на восемь лет старше Иосифа, и взгляд на мир у него был значительно шире».
