Бриллианты Вольштейна - [28]

— Не перебор ли это?

— Я не утверждаю, что так оно и было, мистер Лондон. Это всего лишь предположение. Но оно не лишено здравого смысла, не так ли?

— Не лишено, — признал я.

— Давайте реконструируем события того дня. В квартире все прибрано. Алисия дома. Приходят Баннистер или его люди, обыскивают квартиру, ничего не находят, убивают ее, возможно, даже насилуют. Обычно он нанимает именно…

Я напомнил ему, что экспертиза не обнаружила признаков изнасилования.

— Их могло и не быть, — пожал плечами Армин. — Девственности Алисия лишилась давным давно. Ну хорошо, они только раздели ее, чтобы обыскать. Потом убили и ушли. Следом появился ваш приятель, увидел труп, в голове у него помутилось, он убежал. После него пришел я, обыскал квартиру, ушел. А последним, глубокой ночью, явились вы, забрали тело и увезли в Центральный парк.

Анализ получился достаточно убедительным. Спорить я не стал. Те вопросы, которые еще оставались, до поры, до времени решил оставить при себе. Встал, повернулся к Мэдди.

— Пошли.

— Уже уходите? — на лице Армина отразилось разочарование.

— Пора. Хочу понять, как мне добраться до Баннистера. А вы пока сосредоточьтесь на брифкейсе. Идя разными путями, мы, возможно, быстрее доберемся до цели.

— Надеюсь на это.

— Мы уже значительно продвинулись вперед, — сказал я ему. — Но прежде, чем мы уйдем… — я достал из кармана его «беретту». Мне кажется, в тот момент он подумал, что сейчас я его застрелю. — Это ваш пистолет. Возьмите его.

Он посмотрел на меня в упор, потом расхохотался. И прошло несколько минут, прежде чем смех стих.

— Забавно, очень забавно. Но у меня есть точно такой пистолет, мистер Лондон. А поскольку мы работаем вместе, я бы хотел, чтобы этот вы оставили себе. Для самозащиты. Он может вам пригодиться. — Он вновь начал смеяться.

— Действительно, забавно. Очень забавно.

Глава 10

Армин еще смеялся, когда мы выходили из номера. Спустились на лифте вниз. Я остановился, чтобы раскурить трубку, и правильно сделал. Иначе не заметил бы этого парня. Мог бы, между прочим, и не заметить. Он сидел в большущем кресле, прикрывшись «Морнинг телеграф», но поглядывал на нас поверх газеты. Мы обзавелись хвостом.

Я раскурил трубку, взял Мэдди под руку и увлек к двери. Услышал за спиной характерный шелест: мужчина начал складывать газету.

— Не оглядывайся, — предупредил я Мэдди. — За нами следят. Невысокий такой мужчина.

— Как нам избавиться от него?

Если точно знаешь, что за тобой тянется хвост, избавиться от него не проблема. Можно попросить таксиста совершить пару-тройку сложных маневров, можно войти в здание через один вход, а выйти через другой, можно выскочить из вагона подземки аккурат перед закрытием дверей. Но мне не хотелось просто оторваться от хвоста. Приставил его ко мне Баннистер, и я решил, что он вернется к хозяину изрядно потрепанным, потому что фокусы Баннистера изрядно мне надоели.

— Сможешь сыграть небольшую миниатюру? Ты — актриса. Вот я и хочу предложить тебе роль. Согласна?

Я объяснил Мэдди, чего от нее хочу, и она согласилась. Выйдя из «Раскина», мы прошагали квартал до Сорок третьей улицы. А свернув на нее, нырнули в нишу у подъезда, дожидаясь, пока нас догонит наш приятель. Вести слежку он не умел. Обогнул угол и, не заметив нас, промчался мимо.

Теперь мы сели к нему на хвост. А он, должно быть, думал, что мы находимся впереди, смешавшись с толпой, и продолжал «преследовать» нас до самого Бродвея. Мы прибавили шагу и нагнали его. Поравнявшись с ним, Мэдди коснулась его бочком и издала такой пронзительный вопль, что его услышали все, кто находился в ближайших трех кварталах. Конечно же, на ней скрестились десятки взглядов. Воззрился на Мэдди и наш «хвост».

Тут вступил в дело и я. С воплем: «Ах ты, сукин сын!» — я схватил его за грудки одной рукой, а второй врезал под дых. Он отлетел к стене. Лицо перекосилось от боли.

— Это ужасно, — объясняла Мэдди всем, кто хотел ее выслушать, а таких уже собралось немало. — Грязный извращенец… Облапал меня… О, это ужасно!

Я ударил «извращенца» второй раз, и его очки с толстыми стеклами полетели на тротуар. Тут же их кто-то и раздавил. Я еще бил его, когда появился коп. Здоровенный ирландец, пожелавший знать, чем это я тут занимаюсь. Мне не пришлось ничего говорить. Толпа, и довольно-таки большая, объяснила ему, что я вступился за честь женщины. Коп со вздохом повернулся к «извращенцу».

— Я мог бы забрать его в участок, да только потом хлопот не оберешься. Вам придется писать жалобу, давать свидетельские показания в суде. И мне надо будет заполнить кучу бумаг. Одна морока. — Я понимающе покивал. — Вот что я вам скажу. Почему бы не отвесить ему еще пару тумаков и не забыть об этом досадном происшествии? Я уверен, больше он себе такого не позволит. Ваш урок обязательно пойдет ему впрок.

Идея показалась мне привлекательной. Я приставил бедолагу к стене и врезал по физиономии. Он лишился нескольких зубов, из носа потекла кровь.

— Скажешь Баннистеру, чтоб катился к чертовой матери, — наказал я ему и ударил вновь. Он медленно сполз на тротуар, а мы с Мэдди сели в такси и уехали.

— Убрал бы ты эту штучку, — попросила меня Мэдди. — Она меня пугает.