Бриллианты имперской короны (др. перевод) - [14]

Мейстрал обдумал оба варианта и нашел версию Грегора более убедительной. Однако и здесь все еще были вопросы, неизвестные факторы, неизвестные величины. Он был еще не на той стадии своей карьеры, чтобы позволить себе допускать много ошибок.

— Мы будем продолжать действовать по нашему плану, — сказал Мейстрал и снова поляризовал окно. Затем обернулся к слуге. — Роман, мне потребуется, чтобы ты был очень занят сегодня вечером. Тебе придется нанести кое-какие визиты.

Мейстрал висел в разреженной антигравитационной темноте над домом покойного адмирала Сколдера. Вокруг него кружили его собственные информационные шары, записывая все подряд, — Йенсен могла и передумать насчет прав на информацию. Мейстрал нейтрализовал внешнюю сигнализацию — простое полукруглое холодное поле — и теперь выбирал возможность войти внутрь.

Застекленная крыша, двери или окна? Если он хочет произвести драматический эффект, можно прорваться прямо через крышу или стену.

Сердце Мейстрала билось быстро и ровно. Мышцы двигались легко, без лишних движений. К счастью, вся сигнализация и охрана были автоматическими. У него пересыхало во рту при одной мысли о живом охраннике.

— Те, кто способен чувствовать, непредсказуемы, — часто говаривал Мейстрал Грегору. — Всегда имей дело с автоматическими системами. Им ты можешь велеть делать то, что им положено. — Мейстрал так и не знал, верил ему Грегор или нет. Как бы там ни было, сейчас ему не было необходимости беспокоиться об этом.

Мейстрал решил попробовать стеклянную крышу.

Он невесомо заскользил вниз, к крыше — освещенной блуждающими огоньками матовой ночной тучке. Даже в эту минуту он отчетливо осознавал громаду Высокого Обычая, грозно следившего за ним из ночи. Ибо даже здесь он исполнял одну из многих ролей, предписываемых Высоким Обычаем, — роль Признанного Грабителя.

Высокий Обычай разрешал человеку красть, чтобы зарабатывать на жизнь, при условии, что он будет соблюдать определенные правила: он должен выполнять работу сам; лицо, у которого он крадет, должно быть в состоянии позволить себе такой ущерб; не допускалось применение серьезного насилия — стукнуть по голове случайного охранника разрешалось, но пробить ему череп — нет. Украденный предмет должен представлять художественный интерес, быть сенсационным или пикантным (никаких крупных денежных сумм или необработанных камней, например, хотя в правилах ничего не говорилось насчет того, что нельзя кое-что прикарманить, если это нечто окажется в том же сейфе, что и Изумруд Костикяна); украденные предметы должны оставаться в распоряжении грабителя в течение суток, следующих за ограблением, до полуночи; и грабитель никогда не должен отрицать, чем он занимается, чтобы зарабатывать на жизнь, — если он собирается совершить кражу, он должен поставить об этом в известность всех, а во время работы иметь при себе свою карточку.

И, что наиболее важно, Признанный Грабитель должен заниматься своим ремеслом элегантно, стильно, с большим знанием дела и сноровкой. Стиль дает целых десять очков при рейтинге, и неудивительно. Предполагается, что Признанные Грабители — часть высокого Обычая, и если они не вписываются в схему остальных заблудших личностей — пьяниц-джентльменов, болтунов, тонких шарлатанов и ясноглазых трюкачей, какой тогда смысл вообще разрешать им отбирать у других людей их собственность?

Мейстрал парил над застекленной крышей, не притрагиваясь к ней, затем развернул детектор в форме пистолета, сканируя им над поверхностью крыши, чтобы убедиться, что там нет электромагнитного излучения. Амалия и Пьетро провели небольшое исследование охраны имения Сколдера и не нашли ничего тревожного, но Мейстрал считал, что двойная проверка всех исследований такого рода не помешает. Собственной шкурой рисковал он, а не Йенсен.

ЛОВУШКА. Все колебания Романа и его неуверенность непроизвольно промелькнули в мозгу Мейстрала. Он пожевал нижнюю губу и снова прикрепил детектор к своему маскировочному костюму на липучку. Когда он вынул миниатюрный антигравитатор и осторожно прицепил его к крыше, рука его слегка дрожала. Прежде чем вынуть режущий карандаш, Мейстрал воспользовался минутой, чтобы выровнять дыхание и успокоить нервы. Конечно, помещение внизу МОГЛО быть набито полицейскими.

Однако, скорее всего, это была просто комната. Мейстрал постарался держаться за эту мысль.

Он закончил резку, и стеклянная крыша мягко поплыла в воздух. Антигравитатор должен был отодвинуть ее к заранее установленному месту и опустить. Сделав глубокий вдох, Мейстрал взял себя в руки и головой вперед вплыл в комнату.

Его голова и плечи прошли сквозь стеклянную крышу, и он осторожно повернул голову налево и направо. Вестибюль был высотой в два этажа, с выходом на крышу и галереей, огибавшей его с трех сторон. В темноте скорчилась зачехленная мебель. Видимость на затылке Мейстрала поглощалась детекторами и проецировалась в оптический центр его мозга; таким образом, его поле зрения составляло окружность почти в 360 градусов, однако он повернул голову, чтобы воспользоваться преимуществом параллакса. Инфракрасные и ультрафиолетовые сканеры искали характерное излучение полиции. Аудио-устройства чутко прислушивались, не упадет ли где-нибудь пыль.