Бриллианты для невесты - [92]

Подруги застыли при звуке поднимающегося лифта. Не успев произнести больше ни слова, они услышали, как открылась дверь, Рассел прошел из прихожей в кухню, заглянул в холодильник и стремительно направился в гостиную.

— О, привет, Эмми. Прости, не знал, что ты здесь, — рассеянно сказал он.

По единственному брошенному на нее взгляду Ли поняла, что сегодня вечером Рассел не расположен сидеть в компании. Что ж, значит, они оба чувствуют одинаково.

Надо отдать должное Эмми — других намеков ей не понадобилось. Она вскочила с дивана и, поцеловав сначала Рассела, а затем Ли, пробормотала что-то насчет обязательного делового ужина и бросилась к двери. Исчезла Эмми так быстро, что у Ли не осталось времени на подготовку к тому, что она скажет. Или когда. Или как.

— Привет, — смущенно произнесла она, гадая, слышал ли Рассел их разговор. Это было, конечно, невозможно — как только заработал лифт, они не проронили ни слова, — но Ли все же надеялась, что Рассел уловил обрывки разговора. Насколько облегчилась бы ее задача, если бы он хоть немного догадывался, что предстоит.

— Привет. Надеюсь, я вам не помешал. Эмми так стремительно умчалась.

Рассел ослабил галстук (который подарили ему на день рождения ее родители), а потом стянул его через голову и бросил на кофейный столик от «Люсайта».

— Ну, ты же знаешь Эмми, она постоянно куда-то бежит.

Рассел хмыкнул.

— Ты заказала еду?

— Прости, Эмми хотелось повидаться по пути домой из аэропорта, и мы разговаривали, всего несколько минут, но я забыла. Что ты хочешь? — спросила Ли, обрадовавшись возможности чем-то заняться. Она достала телефон и пролистала список номеров. — Суси? Вьетнамскую? В том заведении на Гринвич готовят отличные фаршированные блинчики.

— Ли.

— Мы можем пойти в закусочную, если хочешь. Омлет с сыром и отличный картофель по-домашнему? Сейчас это как раз кстати.

— Ли!

Он не повысил голос, но тон стал резче, настойчивее.

Ли в первый раз после прихода Рассела встретилась с ним взглядом. Рассел никогда не раздражался в разговорах с ней, ни по какому поводу. Неужели сегодня что-то случилось на работе? Может, он поругался с тем помощником продюсера, который всегда был такой сволочью? Или руководство Сети снова решило поменять время выхода его программы? Они как-то разговаривали об игрищах с сеткой вещания, и Рассел был в ужасе, что его собирались убрать из прайм-тайма. И ведь сегодня днем он сказал, что хочет о чем-то с ней поговорить. Что, если, упаси Боже, произошло что-то более страшное и по какой-то неизвестной, непредсказуемой, совершенно дикой причине Рассела уволили? Ведь нельзя же порвать с человеком в тот самый день, когда его уволили. Нельзя, если в тебе сохранились хоть какие-то остатки порядочности, ты не можешь… даже в этом же месяце. При одной мысли об этом Ли поежилась.

— Ли, что с тобой происходит? Уже несколько недель ты сама на себя не похожа, и я не представляю почему.

— Тебя уволили?

— Что? О чем ты говоришь?

— Я подумала, ты хочешь сообщить мне, что тебя уволили.

— Никто меня не увольнял. Я знаю, что сегодня должны были обговорить некоторые моменты, касающиеся нашей свадьбы, но мне кажется, гораздо важнее поговорить о тебе. В чем дело, Ли?

Что ж, лучшего случая не представится. Рассел буквально сделал ей подарок, дав идеальную возможность начать разговор. Она глубоко вдохнула, снова сжала кулаки так что ногти впились в ладони, и заговорила:

— Рассел, я знаю, это трудно… мне невыносимо даже думать об этом… но я хочу быть с тобой откровенна. — Она смотрела в пол, чувствуя, что Рассел наблюдает за ней. — Я считаю, что нам нужно на какое-то время расстаться.

Ну да, это не совсем правда — расставание на время подразумевает, что со временем все уладится, — но она хотя бы сумела что-то сказать.

— Что? — переспросил он.

Ли подняла глаза и увидела невозмутимого Рассела в полном недоумении, что еще больше вывело ее из равновесия.

— Я… мм-м… думаю, что нам нужно немного повременить. Чтобы все обдумать.

При этих словах Рассел вскочил с дивана и обнял ее.

— Ли, о чем ты говоришь — «повременить»? Мы обручены и должны пожениться, дорогая. Впереди у нас целая жизнь. Ты действительно хочешь отложить ее начало?

Объятия Рассела показались Ли наехавшим на нее автобусом. Кислород в легкие не поступал, и становилось все труднее не обращать внимания на давление и поплывшие перед глазами круги. Но она понимала, что должна перетерпеть.

— Рассел, я не уверена, что хочу, чтобы мы поженились, — мягко проговорила она, настолько мягко, насколько могла произнести такие жестокие слова.

Рассел молчал, и Ли могла бы подумать, будто он не рас слышал ее, если бы он не разжал руки и не вернулся на свое место.

Ли села рядом, достаточно близко для людей, тесно святых, но так, чтобы не соприкасаться:

— Расс, ты любишь меня? То есть — по-настоящему? Настолько, чтобы провести остаток жизни со мной и только со мной?

Он стоически молчал.

— Любишь? — настаивала Ли, думая — зная, — что ответ, конечно же, нет.

Если она так долго подозревала неладное, то и он, должно быть, тоже. Ей просто требовалось дать ему возможность сказать об этом.