Бриллианты для невесты - [24]

— Что, правда так плохо? — схватилась она за ее стол.

— Ну ты даешь. Вот это напор!

— Напор? Я не собиралась напирать. Пыталась быть дипломатичной. Какая же я идиотка. Поверить не могу, что сказала это. О Господи, восемь лет работы, и все коту под хвост, потому что не умею держать язык за зубами. Что, правда так плохо? — снова спросила Ли. Последовала пауза.

— Это было нехорошо, — наконец произнесла секретарша.

Ли посмотрела на часы и обнаружила, что если пойдет в салон, то не успеет вовремя вернуться, чтобы обзвонить агентов. Ворвавшись в свой кабинет, она засела за телефон. Первым делом сообщила Джайлзу, что не придет, потом позвонила в «Барниз». В отделе мужских товаров ответил продавец с приятным голосом, и Ли договорилась, что подарок доставят с посыльным к ней в офис до шести. Она растерялась, когда продавец спросил, чего бы она хотела, и в конце концов попросила уложиться в двести долларов и списать эти деньги с ее карты «Америкэн экспресс».

К пяти тридцати, когда прибыла коробка в подарочной упаковке, Ли едва сдерживала слезы. От Генри, который обычно не мог прожить и часа, чтобы не позвонить и не зайти к ней, не было ни слуху ни духу. Ли удалось сбегать в спортзал — не потренироваться, конечно, а принять душ, — но, только встав под блаженно горячую воду, поняла, что оставила в кабинете спортивную сумку, где лежали косметика, смена белья и, самое главное, фен. Трудно поверить, но после прикрепленного к стене мини-фена с проводом не больше двух дюймов ее волосы стали выглядеть значительно хуже, чем до мытья головы. На обратно пути в кабинет позвонили Рассел и ее мать, но она никому не ответила.

«Я — отвратительное существо», — думала Ли, разглядывая себя в зеркале ближайшей к ее кабинету дамской комнаты. Было почти семь часов, а она только что закончила последний телефонный разговор с одним из самых симпатичных агентов. Волосы висели безжизненными прядями, под глазами набрякли мешки, а прыщ на лбу пронзительно краснел, даже тональный крем не помогал. Расс как-то в шутку сказал, что в блейзере от Шанель, который, сейчас был на ней, Ли смотрится «лесбийской красоткой». Она всегда любила его жатую ткань — единственный в ее гардеробе образчик высокой моды, — и до этого момента никогда не замечала, что похожа в нем на футбольного полузащитника.

— Не волнуйся, — обратилась к своему отражению Ли, — Рассел — спортивный комментатор, работает на И-эс-пи-эн и всю свою жизнь посвящает профессиональному спорту. Рассел обожает футболистов!

Сжимая в руках роскошно упакованный подарок от «Барниз» и стараясь не волноваться по поводу того, что его содержимое является для нее полной тайной, Ли тряхнула нечесаной головой и побежала ловить такси.

Рассел стоял у ресторана «Дэниэл» спокойный, подтянутый и счастливый. Словно провел месяц на Карибах, где только и делал, что обращался со своим телом, как с храмом. Угольно-серый костюм сидел отлично. Кожа сияла здоровьем, как у человека, ежедневно пробегающего шесть миль. Даже его туфли — черные ботинки, купленные во время последней поездки в Милан, — сверкали в буквальном смысле слова. Он был свежевымыт и свежевыбрит, ухожен до совершенства, и Ли обиделась на него за это. Кто, скажите на милость, может проработать целый день и сохранить галстук таким чистым, а сорочку такой свежей? Как добиться столь идеального сочетания — чтобы запонки соответствовали носкам, туфли — кейсу?

— Привет, красавица. Я уже начал волноваться.

Она «клюнула» его в губы, но отодвинулась, прежде чем успел открыть рот.

— Волноваться? Почему? Я же не опоздала.

— Просто ты не звонила целый день. Ты получила орхидею? Я знаю, что пурпурные — твои любимые.

— Получила. Она прекрасна. Большое тебе спасибо.

Ли не узнавала свой голос — резкий учтивый тон, которым она разговаривала с консьержем или в химчистке.

Рассел обнял ее за талию и провел внутрь. Там их немедленно встретил средних лет мужчина во фраке, видимо узнавший Рассела. Они минутку пошептались, причем метрдотель наклонялся к Расселу, потом похлопали друг друга по плечу. Мгновение спустя метрдотель знаком велел молоденькой девушке в облегающем, но строгом брючном костюме проводить Ли и Рассела к их столику.

— Футбольный болельщик? — спросила Ли больше из желания показать заинтересованность, чем интересуясь на самом деле.

— Что? О, метрдотель? Да, должно быть, узнал меня по передаче. Чем еще можно объяснить этот столик, не так ли?

Только сейчас Ли заметила, что они получили лучший столик во всем ресторане и со своего места под живописной аркой видели весь великолепный зал. Освещение было таким мягким, что, возможно, могло бы благотворно сказаться на ее внешнем виде, невольно подумала Ли, а тяжелая парча и акры богатого красного бархата действовали успокаивающе после столь адского дня. Столы были расставлены таким образом, чтобы люди не сидели друг у друга на головах, и, похоже, никто не разговаривал по сотовому.

С точки зрения озабоченного человека — земной рай, особенно приятный этим вечером, учитывая, что Расселу меньше чем обычно понравилось бы, устрой она представление с выбором столика.