Бридж — моя игра - [12]

Я знавал как-то одного приятеля, очень похожего на описанный здесь тип дураков. Все его заявки самым строгим образом удовлетворяли требованиям любого учебника (по крайней мере, так ему казалось). Он не позволял себе расслабиться или уступить, подладиться или приспособиться к своему неопытному партнеру. Напротив, он всегда пребывал в состоянии готовности поправить партнера… И он всегда проигрывал. Его звездный час наступал, когда он, восседая на Юге, ожидал открытия партнера, поднявшего такую руку:

♠– ♥KД876 ♦TКД9754 ♣T

С этой потрясающей рукой Север делает ужасное открытие «две червы» и не потому (вернее, не только потому) что он неважно торгуется, а главным образом из-за того, что он столь же неважно раскладывает свои 13 карт по мастям. Оказавшись в шоке от такой силы и красного цвета, он поставил туза бубен во главе своей червовой масти. Рука слегка видоизменилась:

♠– ♦Т♥KД876 ♦KД9754 ♣T

У моего приятеля «эксперта» были такие карты:

♠7432 ♥B54 ♦63 ♣Д87

Он ответил двумя бескозыря, показывая менее шести очков. К этому моменту бедный Север обнаружил свою ошибку, глубоко вздохнул, поменял карты местами, сделал глоток из своего бокала и назначил четыре бубна. Югу остается выбрать из двух мастей, и он выбирает «четыре червы».

Проявляя упорство, Север доставляет до пяти бубен.

Юг хмурится и возвращается к червовой масти: пять червей.

Противник убивает бубновую атаку. Забирает Туза червей и убивает еще одну бубну, оставляя «без двух» один из самых железобетонных контрактов в истории бриджа. Когда все было кончено, Север мрачно вопросил: «Почему ты не оставил меня в пяти бубнах? Я прыгнул в этой масти и повторил ее».

«Мне хотелось плевать на твою бубну», – ответствует Юг. – «Прежде всего, ты демонстрировал черву, а значит эта масть лучше».

«Но разве не стало очевидным, что я ошибся с открытием?»

«Почему же? Я все прекрасно понял», – отвечал величественный Юг. – «Но почему я должен искажать свою игру из-за твоих ошибок?»

Приятель Юг рассказывал мне об этой сдачи с чувством величайшей гордости, как-будто он установил новый мировой рекорд по честности и принципиальности. Тогда я сказал ему: «Возможно ты и попадешь в рай, но в поношенном костюме и босым. А твоя торговля была честной, точной и тупой». Он ответил, что возобновит наши приятельские отношение не раньше, чем лет через 30–40 и, к счастью, у меня осталось в запасе еще немного времени до истечения этого срока.

Другой мой приятель попал в совершенно безнадежное положение по моей, правда, вине. Он играл с маленькой пожилой леди, которая, не смотря на хрупкость и едва различимый голос, была самым ярким «перезаказчиком», которого я когда-либо встречал. Я наблюдал за ее торговлей и мне пришлось подняться к вершинам актерского мастерства, – сам Бэрримор позавидовал бы мне, – чтобы сохранять полную невозмутимость и каменное лицо. Наконец, к ней пришли карты, и я позволил заметить самому себе: «С этой рукой перезаказать невозможно». Она подняла:

♠653 ♥В94 ♦432 ♣9763

Мой приятель открылся одной червой, располагая:

♠TKД ♥TK863 ♦Т75 ♣82

Не моргнув глазом, пожилая леди отвечает «две червы». Естественно, мой приятель обязан был доставить до гейма и благодарить судьбу, что ему удалось «выцарапать» девять взяток. Я очень тихо вышел из клуба, поймал такси и возвратился домой, вспоминая, каким вспыльчивым бывает приятель в подобных ситуациях. Спустя несколько недель мы встретились на улице. Он подбежал ко мне и, не здороваясь, выпалил: «Знаешь, что она сказала, когда ты ушел? «Я понимала – у меня нет поддержки, но объявить «пас», когда за твоей игрой наблюдает м-р Горен!» Именно так она и сказала! Именно так!»

Моя первая и незабываемая встреча с Эли Калбертсоном

Если у вас создалось впечатление, что все эти неприятности меня не касаются, то спешу порадовать вас. Моя карточка полна сдач, в которых партнеры дурачили меня своими заявлениями. Здесь же можно встретить расклады, показывающие, что я, зачастую, увлекался и делал такие заявки, которые этим, конкретным партнерам ровным счетом ничего не говорили. Но позвольте, рассказать вам один случай, который согласно всем голливудским канонам закончился на редкость счастливо. Это моя самая любимая сдача, отчасти из-за причудливого расположения карт, отчасти из-за того, что именно в ней я впервые встретился за бриджевым столом с Эли Калбертсоном. Моей партнершей была Салли Янг – самый любимый партнер из всех до Хелен Собел, а уж она своего шанса не упускала, особенно, если он сам шел к ней в руки. Играли мы против Эли и его блестящей жены Джо в Нью-Йоркском Сентрал Парке. Шел 1938 год, Эли – признанный лидер в мире контрактного бриджа, я – только начинал свою собственную колонку в газете. Перед вами вся сдача: Салли (Север) открыла торговлю одной бубной. Джо – пас. Я ответил одной пикой, а Эли вступил «раздражающими» двумя трефами. Настала очередь Салли – две червы, и у меня перед глазами поплыли сказочные миражи. Реверсивное назначение Салли не может показать менее 19 очков. Проделав несложное арифметическое действие на сложение, я «взорвался» семью бескозыря и очень скоро обнаружил на столе лишь 17 очков. Салли слегка подстегнула судьбу. В результате, у нее оказалось слишком мало очков, а у меня – слишком много проблем. Пика не отрабатывалась, еще меньше шансов оставалось на розыгрыш трефы с королем у Эли. В тот момент я еще не знал этого, но и с червой были свои сложности.