Бреттон-Вудс: ключевое событие новейшей финансовой истории - [21]
А теперь мы опять возвращаемся к теме Бреттон-Вудской конференции, которая проходила 70 лет назад. На этой Конференции шла острая дискуссия между американской и английской делегациями, они задавали тон всей встрече. Первую возглавлял помощник министра финансов США Гарри Д. Уайт, вторую – известный экономист Джон М. Кейнс. Хотя знаменитый английский экономист интеллектуально переигрывал своего оппонента, победила американская позиция. Созданная после Конференции мировая финансовая система – на 90 % проект Уайта. В чем же причина такого результата?
Причина очень проста. Америка сумела убедить всех участников Конференции (всего делегации 44 государств), что «доллар так же хорош, как золото». А чтобы ни у кого не было на этот счет сомнения, Америка обещала обменивать бумажные доллары на «желтый металл» денежным властям других стран. Сразу после Бреттон-Вудса стоимость золотых резервов Соединенных Штатов по отношению к долларовой массе (коэффициент золотого покрытия наличного денежного обращения) составляла 75 %[29]. Это был отличный показатель. И все проголосовали за предложения Г. Уайта.
Так родилась бреттон-вудская система, которая просуществовала до 15 августа 1971 года, когда американский президент Ричард Никсон объявил о прекращении размена долларов на золото. В тот момент в золотых запасах Казначейства США «желтого металла» было всего 16 % по отношению к долларовой массе, которая обращалась в США и за их пределами. «Золотое окошечко» Казначейства США захлопнулось 43 года назад. Мир существует в условиях бумажно-долларового стандарта. Этот стандарт, при котором «печатный станок» Федеральной резервной системы работает без каких-либо ограничений, довел мировую экономику до полного краха. Сегодня опять идут разговоры о необходимости возвращения к какой-то форме золотого стандарта. Ностальгически вспоминается Конференция в Бреттон-Вудсе. Государственные деятели разных стран все чаще намекают, что, мол, необходим «Бреттон-Вудс-II».
И опять я вернусь к теме «золотых конфискаций» в США. Президента Ф. Рузвельта много раз спрашивали о том, чем было обусловлено принятие решения о конфискации золота в 1933–1934 годах. Членораздельного объяснения президент так и не смог дать. Видимо, кто-то за кулисами официальной власти готовил это решение. Многие авторы, пишущие на темы финансовой истории, истории США, экономической истории, просто констатируют эти события, не объясняя их смысла. Некоторые говорят, что, мол, золотой стандарт мешал проведению нового курса Рузвельта, базирующегося на кейнсианстве. Но ведь золотые стандарты были отменены и в Европе в период с 1931 по 1936 год. Однако никаких конфискаций и национализаций золота там не было. А вот в Америке произошла национализация. И тут возникает подозрение в том, что кто-то уже за 10 лет до Бреттон-Вудса начал готовить Америку к этому событию. Очевидно, что без сосредоточения всего золота в руках американского казначейства Вашингтону не удалось бы навязать миру послевоенный финансовый порядок, основанный на золотодолларовом стандарте.
Вторая фаза подготовки БВС: иностранное золото на Манхэттене
Подготовка финансовой олигархии к построению послевоенной мировой финансовой системы была весьма основательной, разноплановой и постоянной.
По образному выражению известного западного экономиста Мюррея Ротбарда, валютно-финансовая политика «Нового курса» администрации Ф. Рузвельта четко делилась на два этапа: 1) «долларовый изоляционизм»; 2) «долларовый империализм». Первый этап продолжался примерно до 1938–1939 годов, то есть до начала Второй мировой войны. Затем начался второй этап, который продолжался до смерти Рузвельта и прихода в Белый дом президента Трумэна[30]. М. Ротбард уверен, что конечной целью политики «Нового курса» было не только и не столько «наведение экономического порядка» внутри страны (как это принято считать), а превращение Америки в главный и единственный экономический и финансовый «полюс» мира[31].
Конфискациями «желтого металла» в 1933–1934 годах дело не ограничилось. В 1935 году официальные золотые резервы Казначейства США оценивались в 9 млрд. долларов. Это была консолидация золота на этапе американского «долларового изоляционизма». В рамках «долларового империализма» Вашингтон продолжал свой курс на наращивание золотого запаса уже за счет чужого золота.
Уже в 1940 году величина золотых резервов выросла до 20 млрд. дол., т. е. они более чем удвоились по сравнению с 1935 годом. Это было золото, поступавшее в Америку за закупки американских товаров другими странами в процессе их подготовки к войне. Из Великобритании оно продолжало поступать еще некоторое время после начала войны, пока Лондону не удалось заключить соглашение о ленд-лизе. Точно также и СССР в начале войны расплачивался с США золотом. Первое судно с грузом в 10 тонн золота из СССР было отправлено в сентябре 1941 года[32]. Общая сумма золотых поставок из Советского Союза в США в годы войны до сих пор не обнародована.
С началом активных боевых действий в Европе приток золота в США еще более увеличился. Но это уже было золото, которое искало безопасного пристанища. Только за 10–14 мая 1940 года в США поступило золота на 46 млн. долларов. Когда же стало ясно, что Франция вот-вот рухнет, поток золота в США принял громадные масштабы. Только за 3–4 июня 1940 года в Америку поступило золота на 500 млн. долларов. Это не было секретом. Об этих событиях накануне войны писали даже советские провинциальные газеты. Вот, в частности, сообщение газеты «Амурская правда» от 10 июня 1940 года: «Газета „Эксельсиор“ сообщает, что запасы золота Англии, Франции, Голландии и Бельгии отправлены в Соединенные Штаты. 71.750.000 фунтов стерлингов переданы в Федеральный резервный банк в Нью-Йорке. Запасы иностранного золота Соединенных штатов составляют сейчас 56 с половиной миллиардов франков». Такого золота, по оценкам экспертов, в годы войны из разных стран в Америку эмигрировало несколько тысяч тонн. Информация об этом иностранном золоте на территории США очень фрагментарная, неточная. В довершение ко всему с 1944 года в США в виде трофеев стало поступать нацистское золото, сведения о котором еще более скудные и противоречивые
