Бретонские легенды - [25]

Персоник связал своим платком форель, угря и лосося, говоря себе: «Не стоит слишком много тащить на себе – пока будет рядом вода, будет у меня и рыба».

И пошел он дальше; шагалось ему легко, ведь голод его больше не мучил.

– Скоро-скоро, – говорил он сам себе, – если удастся продать рыбку, получу за нее денег, а не продам – так зажарю ее в каком-нибудь доме. Главное – не потерять эту плетку.

И чтобы плетка не соскользнула, Персоник трижды обернул ее вокруг шеи.

Взобравшись на насыпь у дороги, он увидел слева от себя дымящую трубу и зашагал к незнакомому дому.

– Люди добрые, – сказал он, ступив на порог этого дома, – а не найдется ли у вас, ради Бога, немного огня, чтобы поджарить мою рыбу?

– Конечно найдется, паренек, – сказал старуха, сидевшая у очага. – Заходи в дом.

Персоник вошел в дом и развязал платок.

– Вот это да! – удивилась старуха. – Улов у тебя – что надо! И где это ты столько наловил?

– Да там вон, в ручье.

– В ручье под мостиком? Да там отродясь рыбы не водилось!

– Вот те на! – изумился Персоник. – А ведь эти-то три как раз оттуда!

– И как ты ухитрился их поймать?

– Сейчас увидите, когда поджарим, – ответил Персоник.

– Ну ты и шутник, – заметила старуха. – Вот Жобик, мой сын, никогда даже гольца не мог поймать в этом ручье.

Тут в дом вошел Жобик и с ним еще два мальчика, его братья. Все они очень удивились, когда услышали рассказ Персони-ка. А рыбка тем временем поджаривалась в масле. Когда обед был готов, каждый съел свою часть да похвалил рыбу. Запивали ее добрым сидром, а старуха принесла на десерт медовухи.

Выпив медовухи, Персоник раскраснелся и язык у него развязался. К тому же он гордился уловом и сам поспешил рассказать свою историю.

– Вот, ребята, – похвастался он, – какая у меня особенная плетка, поглядите-ка на нее!

И он развернул свою плетку, чтобы показать любопытным мальчишкам. А те думали о рыбе и только о рыбе, и на плетку, которая была накручена на шею Персоника, даже и не поглядели.

– Хотите верьте, хотите нет, – начал он свой рассказ, – но вот этой вот штукой я и поймал рыбу.

Трое мальчишек так и остолбенели, а старушка смекнула в чем дело, да и притащила еще один горшок медовухи.

– Еще глоточек, – сказала она, – тебе не повредит. Рассказывай! – и подмигнула сыновьям.

А Персоник рассказал все без утайки, говорил да прихлебывал. А когда докончил свой рассказ, в голове у него зашумело, язык сделался неповоротливым. Старуха доконала его последним стаканом. Выпив его, Персоник свалился, стукнувшись лбом об стол, и больше ни слова выговорить не смог.

Тогда старуха осторожно сняла с его шеи плетку и протянула ее старшему сыну со словами:

– Ну теперь из рук ее не выпускай. А когда паренек совсем заснет, оттащите его в хлев. Потом возьмите каждый по три конопляные веревки и сплетите точно такую же плетку, а потом намотайте ему на шею. Завтра, когда он проспится, отправим его на все четыре стороны, и он ничего про свою плетку и не узнает.

Сказано – сделано. Персоника отволокли в хлев, а три брата смастерили новую плетку и повесили ему на шею. На следующий день, рано утром, старуха пришла доить коров и погнала Персоника искать удачи в другом месте: сыновьям, мол, в тот день ни свет ни заря надо было навоз из-под коров убирать. Голова у Персоника трещала, а глаза были красные. Но он все-таки поднялся и пошел в дом поесть. Там он попрощался с тремя братьями и пошел прочь. Куда он шел – ему было неведомо. Но что с того? Ведь не было у него ни кола ни двора.

Но скоро голова у него совсем затуманилась, так что дальше идти он не мог. Пришлось найти глубокую канаву возле дороги, там он и заснул.

Когда Персоник проснулся, в голове у него было ясно, а в животе – пусто. Он принялся искать ручей, чтобы наловить рыбы. Ручей-то он нашел, но ни одной рыбешки поймать не смог. Тогда он повнимательнее пригляделся к плетке и понял, что ее подменили.

– Что ж, – сказал он себе – стало быть, пока я спал, меня обокрали.

Что было делать? Куда идти? На ум шли всякие темные мысли, когда вдруг он увидел какую-то женщину, которая неслась к нему во весь опор.

– Подожди, ради Бога, подожди! – кричала она.

Персоник посмотрел на нее и узнал ту самую старуху, которая жарила ему рыбу. Старуха подбежала к нему и грохнулась на колени.

– О, Господи! Да что же ты сделал с моим домом и с моими мальчиками?

Персоник удивился еще больше.

– Да я, – ответил он, – и не думал вам ничего плохого делать…

– Пресвятая Богородица! Конечно, ничего, но ведь у нас осталась твоя плетка!

– А, проклятые воры!

– Пожалей же нас, – заголосила старуха, – Бога ради! Нас твоя проклятая плетка уже как следует проучила! – зарыдала и запричитала она.

Персоник тут же забыл, что его обокрали, так ему хотелось узнать, что же случилось с его плеткой.

– А что же такого она вам сделала? – спросил он. – Уж не врешь ли ты опять?

– Бог с тобой! – старуха поднялась на ноги. – Как только ты ушел от нас, Перик, мой младшенький, пошел гнать коров на пастбище и плетку с собой взял. Была у нас коровка-красавица, только отелилась, – старуха снова разрыдалась, – и ей поскорее хотелось вернуться домой к теленку, и вот погнал ее мой младшенький, плеткой стеганул, и, говорит, тут же она замертво и упала… Мы сперва и не поверили, что это от плетки все, и, как ни тяжко нам было, над мальчишкой посмеялись. Но потом средний пошел лошадей пасти. И был у нас один жеребенок – мы бы могли его за четыреста франков на ярмарке продать, – тут старуха снова залилась слезами, – так этот жеребенок не хотел на луг идти. Мой средненький и саданул его по крупу плеткой, тут жеребенок и околел. Мой сынок выкинул эту проклятую плетку и пошел домой: напугался он и расстроился. А старший тогда и сказал: «Надо эту плетку сломать». Господи! Господи! Бедный мой сынок!»